Селфи со многими неизвестными

— Женечка, я хотела бутерброды сделать, — сказала Нина Сергеевна, заметив, что я окончила разговор и задумалась.

— Отличная идея. Все проголодались, и супостата надо накормить, — кивнула я на мальчишку, — пока мы его казнить не собираемся. Вообще, парень, у меня будет к тебе серьезное предложение.

— Я открыт для любых переговоров, — оживился мальчишка.

— Замечательно. Только веры тебе пока нет, так что не обессудь, руки я твои не развяжу. А лучше посиди-ка ты, друг, еще немного в чулане.

Заперев мальчишку, я развила бурную деятельность. Для начала сделала несколько фотографий брошенной отвертки, раскуроченного окна и общие виды балкона и спальни. Потом попросила у Нины Сергеевны перчатки, активированный уголь, широкий скотч, кисточку для макияжа и полиэтиленовый пакет. Собрала и упаковала все возможные доказательства. Способ, конечно примитивный, но сойдет. Словом, сработала я не хуже эксперта.

* * *

День, который начинался так бесперспективно, обещал стать долгим и насыщенным. Я уехала от Новицкой, вооружив ее инструкциями по безопасности. Покидать подопечную сразу после происшествия не хотелось, но этот вопрос было необходимо уладить немедленно. Я пообещала, когда закончу все дела, заехать в отель, собрать вещи и сегодня же вернуться к ним с Ритой.

Я вела машину, поглядывая на сидящего рядом Андрея. Мальчишка, которого наконец-то освободили от пут, сосредоточенно жевал бутерброды и периодически грустно вздыхал. Видимо, тот факт, что его кормят, а о дальнейшей судьбе не сообщают и даже не говорят, куда именно везут, счел плохим признаком.

— Слушай меня внимательно, Андрей, и запоминай.

— Ага, — кивнул он с набитым ртом.

— Теперь ты будешь не просто агент, а двойной агент.

— Чего? — поперхнулся он бутербродом.

— Я тебя перевербовываю. Это означает, что работать отныне будешь на меня.

— Долго? Надеюсь, это не пожизненное рабство.

— Нет. Всего лишь до конца операции.

— Что за операция такая?

— Возьмем в разработку твоего Фролова, что сулит тебе, парень, двойную выгоду. Если хорошо себя зарекомендуешь, я не стану выдвигать обвинения в проникновении со взломом и от лейтенанта Фролова помогу избавиться. Ты же не планируешь в пособниках коррумпированного мента всю жизнь бегать?

— Я как-то не думал об этом.

— А нужно подумать, ведь годы идут. Тебе уже шестнадцать, оглянуться не успеешь, как в делах Фрола увязнешь по самые уши.

— Ага, а в твоих, значит, увязнуть лучше?

— А ты не так уж безнадежен, — рассмеялась я, — голова работает. Немножко. Был бы ты умный, не ввязался бы в эту историю.

— Выбора не было, — буркнул он.

— Неправда, выбор есть всегда, и он должен быть правильным. Ты же видел, что Фролов от безобидных поручений перешел к явному криминалу?

Андрей промолчал, обиженно засопев. А я продолжила:

— Впрочем, могу допустить, что Фролов на тебя надавил, а посоветоваться было не с кем. Так что больше не будем об этом. Что до меня, я частный детектив и телохранитель Евгения Охотникова. Если есть связи в криминальных кругах, можешь тихонько навести справки. Повторяю, тихонько! Не то поднимешь ненужную волну.

— Понял, не дурак.

— Теперь о Фроле. О том, что тебя поймали, ему, разумеется, ни слова. Доложишь, что сейф пока не нашел, но продолжаешь искать. Когда будешь говорить, подготовься, чтобы не нервничать. Веди себя естественно. Короче, ты все детство провел на улице, не мне учить тебя врать. Если повезет, попытайся осторожно узнать его планы. Только не расспрашивай — насторожишь. Главное, веди себя с лейтенантом так, как вел прежде. И запомни: люди не умеют читать мысли. Некоторые умеют считывать сигналы, которые невольно подает собеседник. А полицейских этому еще и учат, особенно в последние годы.

— Ты сейчас все это говоришь, чтобы запугать меня?

— Нет, чтобы ты был готов. Когда говоришь неправду, верь в нее. Если заметишь, что Фрол тебя слишком пристально изучает, и поймешь, что прокололся, допустим, вел себя слишком нервно, заранее придумай причину своей нервозности.

— Например, хочу попросить немного денег в счет будущей оплаты и боюсь?

— Вроде того, сойдет. Теперь насчет того, как будем держать связь.

— У меня есть сотовый. Задрипанный, правда, и батарея почти совсем не держит, но все же.

— Тогда говори свой номер.

— Так я его не помню.

— Здорово. — Пользуясь тем, что мы притормозили на светофоре, я схватила клочок бумаги, быстро написала два номера, сотовый и городской, и протянула «агенту». — Номера выучить наизусть! Это твое первое задание. Верхний — мой сотовый. Звонить будешь сам, дважды в день, в обед и вечером, если ничего экстренного не произошло. В этом случае звони сразу, как только сможешь. Каждый раз после отбоя удаляй исходящий звонок.

— Это еще зачем?

— Фролов знает о телефоне?

— Конечно, он на него обычно и звонит.

— Перестраховаться. Вдруг лейтенант решит журнал звонков проверить и станет вопросы задавать. Запомнил все?

— Да.