Читаем Сэлинджер полностью

В ответ на возражения Сэлинджера Гамильтон и Random House внесли правку в корректуру, сделанную в [мае] 1987 года. В нынешнем варианте биографии [ «октябрьской верстке»] большая часть материала, который ранее был приведен в виде цитат из писем Сэлинджера, заменена близким по смыслу пересказом. Сэлинджер нашел 49 случаев, в которых «октябрьская верстка» содержит фрагменты, являвшиеся либо цитатами из его неопубликованных писем, либо их близким пересказом. Это фрагменты основаны на 44 неопубликованных письмах Сэлинджера: 20 писем Бёрнетту, 10 – Мюррей, 9 – Хэмишу Гамильтону, 3 – судье Хэнду и по одному – Мэтчеллу и Хемингуэю.

Достаточно привести несколько примеров. Сэлинджер, жалуясь на редактора, который отверг один из его рассказов, хотя и назвал их «компетентными работами», пишет, что [это было равносильно] словам: «Она прекрасная девушка, если не считать лица». Эти слова Сэлинджера Гамильтон пересказывает так: «Как бы почувствовала себя девушка, если б вы сказали ей, что она выглядит ошеломляюще, но личико у нее так себе?»

Сэлинджер пишет: «Подозреваю, что для художника деньги – гораздо более сильный отвлекающий фактор, чем голод». Гамильтон пересказывает этот фрагмент так: «С другой стороны, деньги – серьезное препятствие творчеству».

Рассказывая о восхищении, которое испытывали парижане перед американцами при освобождении Парижа, Сэлинджер пишет, что, глядя на американских солдат, которые «мочились, стоя в джипах», те говорили: «Что за милый обычай». Гамильтон пересказывает его так: «Если завоеватели хотели, они мочились с крыш своих машин».

Иск о нарушении условий соглашений основан на формальных соглашениях, которые Гамильтон подписал с библиотеками Гарварда, Принстона и Техасского университета. Сэлинджер утверждал, что он является бенефициаром – третьей стороной этих соглашений.

Действуя в стандартном порядке, мы, как и судья Леваль, начинаем с признания того, что существенным является объем и существенность цитирования защищенных авторским правом выражений, которые использованы Гамильтоном, а не фактическое содержание защищенного авторским правом материала. Однако цитированием защищенных авторским правом выражений считается и их дословное воспроизведение, и их пересказ.

«Обычное» выражение может и не иметь защиты, но его использование как последовательности выразительных слов не становится причиной, лишающей защиты целый фрагмент. И хотя «обычное» выражение можно цитировать, не опасаясь ущемления права на защиту, лицо, воспроизводящее фразу, не может цитировать или пересказывать последовательность выражений автора, включающих такую «обычную» фразу.

Почти во всех случаях цитирования или пересказа фрагментов из писем Сэлинджера, в которых имеется «обычное» выражение, фрагменты текста в целом демонстрируют достаточную степень оригинальности, проявляющуюся в последовательности мыслей, подборе слов, в акцентах и организации текста. Все эти моменты удовлетворяют минимальные требования к тому, что называют креативностью, творчеством. И во всех случаях, где эти минимальные требования удовлетворены, пересказ текста Гамильтоном настолько близок к оригиналу, что составляет нарушение защищенных законом прав автора оригинала (Сэлинджера)[594].


Йэн Гамильтон: Внимание общества к «выразительному содержанию» писем Сэлинджера резко расширилась на следующий же день после принятия судебного решения. The New York Times сочла, что вправе приводить обширные цитаты не из моих пересказов, а из оригинальных писем Сэлинджера. А я так старательно (и, как теперь казалось, без необходимости) пытался избегать незаконных заимствований из этих писем[595].


Арнольд Г. Лубах: Вчера федеральный Апелляционный суд на Манхэттене запретил публикацию биографии Дж. Д. Сэлинджера. В решении суда сказано, что в биографии недобросовестно использованы неопубликованные письма мистера Сэлинджера.

Отменяя решение суда низшей инстанции, Апелляционный суд вынес решение в пользу м-ра Сэлинджера, который подал иск о запрете использования в биографии любого материала из писем, написанных им много лет назад.

«В биографии, – говорится в решении Апелляционного суда, – скопированы практически все наиболее интересные фрагменты писем, включающие несколько очень выразительных догадок о сути писательского ремесла и литературной критики».

В примечании к решению Апелляционного суда процитировано письмо… [в котором Сэлинджер] критикует Уэнделла Уилки, кандидата в президенты на выборах 1940 года, и говорит: «Мне он кажется малым, который заставляет свою жену собирать для него газетные вырезки в альбом».

Перейти на страницу:

Все книги серии Биография великого человека

Сэлинджер
Сэлинджер

Дж. Д. Сэлинджер, автор гениального романа «Над пропастью во ржи», более полувека был одной из самых загадочных фигур мировой литературы. Все попытки выяснить истинную причину его исчезновения из публичной жизни в зените славы терпели неудачи.В результате десятилетнего расследования, занявшего еще три года после смерти самого Сэлинджера, Дэвид Шилдс и Шейн Салерно скрупулезно проследили не только жизненный путь писателя, но и его внутренний, духовный путь. Пытаясь разгадать тайну Сэлинджера, они потратили более 1 миллиона долларов, провели более 200 интервью с людьми на пяти континентах, изучили дневники, свидетельские показания, данные в судах, и документы из частных архивов, добыли редчайшие, ранее никогда не публиковавшиеся фото.Они воссоздали судьбу писателя по крупицам – от юношеских лет и его высадки в первой волне десанта в Нормандии 6 июня 1944 г. до лесов Нью-Гэмпшира, где тот укрылся от мира под сенью религии Веданты, заставившей настоящую семью Сэлинджера конкурировать с вымышленной им семьей Глассов.Искренность и глубина проникновения в личность Сэлинджера позволили Шилдсу и Салерно точно и полно передать личные взгляды гения на любовь, литературу, славу, религию, войну и смерть. Их книга – это фактически автопортрет писателя, который он сам так никогда и не решился показать публике.

Дэвид Шилдс , Шейн Салерно

Публицистика
9 жизней Антуана де Сент-Экзюпери
9 жизней Антуана де Сент-Экзюпери

Это самое необычное путешествие в мир Антуана де Сент-Экзюпери, которое когда-либо вам выпадало. Оно позволит вам вместе с автором «Маленького принца» пройти все 9 этапов его духовного перерождения – от осознания самого себя до двери в вечность, следуя двумя параллельными путями – «внешним» и «внутренним».«Внешний» путь проведет вас след в след по всем маршрутам пилота, беззаветно влюбленного в небо и едва не лишенного этой страсти; авантюриста-первооткрывателя, человека долга и чести. Путь «внутренний» отправит во вселенную страстей и испытаний величайшего романтика-гуманиста ХХ века, философа, проверявшего все свои выкладки прежде всего на себе.«Творчество Сент-Экзюпери не похоже на романы или истории – расплывчато-поэтические, но по сути пустые. Это эксперимент – нам предлагается жизненный опыт, боль и каждодневная борьба. Там нет места бездеятельному счастью или блаженному оптимизму, зато есть радость борьбы, а это – единственный путь, позволяющий найти свое место в жизни. Его опыт – это прежде всего боль, любовь, не вошедшая в привычку, блуждание практически на грани невозможного…»

Тома Фрэсс

Публицистика
Мой брат – Че
Мой брат – Че

«Мой брат – Че» – сенсационные воспоминания о легендарном команданте Эрнесто Че Геваре от одного из самых близких ему людей. После трагической гибели самого знаменитого партизана в мире семья Гевара 50 лет отказывалась публично говорить о нем. И лишь сейчас младший брат Че Хуан Мартин Гевара прервал молчание!На его глазах юный романтик Эрнесто превращался в одного из лидеров Кубинской революции – Че Гевару. Бок о бок со своим прославленным старшим братом Хуан Мартин провел первые месяцы жизни послереволюционной Кубы… А затем был на годы брошен в тюрьму аргентинской военной хунтой за то, что, как и Че, боролся с диктатурой.Книга Гевары-младшего заново открывает ту сторону личности Эрнесто Че Гевары, что растворилась в тени его революционных подвигов. Трогательные и нежные отношения Че с матерью на фоне постоянных конфликтов с отцом-самодуром, романтические моменты в жизни команданте, история Че-отца и его детей… Эта книга – редкий шанс проникнуть сквозь героический ореол к самой человеческой сути величайшего революционера XX века.

Армель Венсан , Хуан Мартин Гевара

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Артур и Шерлок. Конан Дойл и создание Холмса
Артур и Шерлок. Конан Дойл и создание Холмса

Эта книга – прекрасный подарок всем почитателям знаменитого Шерлока Холмса. Написанная в стиле, напоминающем манеру его создателя, Артура Конан Дойла, она рассказывает поистине детективную историю о том, как молодой шотландский доктор стал писателем с мировым именем, а его герой – величайшим сыщиком всех времен и народов.Погрузив читателя в атмосферу викторианской Англии, Майкл Симс вводит его в литературный и научный мир конца XIX века, знакомит с ближайшим окружением Артура Конан Дойла, с его лабораторией – медицинской и писательской.«Нет ничего важнее мелочей», – пишет автор. И их в этой книге немало: многочисленные неизвестные факты из жизни Конан Дойла, детали деятельности прототипа Шерлока Холмса, разбор «маркетинговых» приемов, использовавшихся в «продвижении» революционных для своего времени повестей и рассказов о великом сыщике и многое другое.Из книги вы также узнаете:• Как звали Шерлока Холмса и Джона Ватсона изначально• Чем отличается дедукция от индукции и дедуктивный ли метод на самом деле использовал великий сыщик• Какие семейные тайны Артура Конан Дойла легли в основу его произведений• Когда Холмс впервые появился «на публике» в своем знаменитом «охотничьем кепи» и почему это было совершенно неприлично• Почему Артур Конан Дойл поссорился с первым издателем историй о великом детективе• С кого самый известный иллюстратор книг о Шерлоке Холмсе Сидни Пэйджет списал «каноническое» изображение сыщика.

Майкл Симс

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Как управлять сверхдержавой
Как управлять сверхдержавой

Эта книга – классика практической политической мысли. Леонид Ильич Брежнев 18 лет возглавлял Советский Союз в пору его наивысшего могущества. И, умирая. «сдал страну», которая распространяла своё влияние на полмира. Пожалуй, никому в истории России – ни до, ни после Брежнева – не удавалось этого повторить.Внимательный читатель увидит, какими приоритетами руководствовался Брежнев: социализм, повышение уровня жизни, развитие науки и рационального мировоззрения, разумная внешняя политика, когда Советский Союза заключал договора и с союзниками, и с противниками «с позиций силы». И до сих пор Россия проживает капиталы брежневского времени – и, как энергетическая сверхдержава и, как страна, обладающая современным вооружением.

Арсений Александрович Замостьянов , Леонид Ильич Брежнев

Публицистика
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика