Сельскохозяйственная история попаданки

— Похоже на то, — вздохнула я, отводя взгляд. — Я немало думала обо всем, что произошло с того дня, как три года назад я оказалась в этом городке и встретилась с Марком. И словно начала прозревать. Все эти годы он… — Я немного запнулась. А потом вспомнила лицо Димы в день, когда мы подписывали в ЗАГСе документы на развод, и внезапно поняла, что, похоже, с Хлоей у меня было даже больше общего, чем могло показаться изначально! И я заговорила, как на духу: — Скорее он пользовался мною, нежели хотел и сам мне что-то давать. Как бы это объяснить… Я была ему удобна. Тихая, молчаливая, наивно влюбленная в того, кто стал для меня всем миром за счет того, что просто загородил от меня весь этот мир, вместе с солнцем. Чтобы я не думала, будто еще что-нибудь, кроме его персоны, способно для меня светить.

— Хлоя, — выдохнул сосед, замерев напротив, словно вкопанный.

— Я в самом деле чувствовала себя с ним, как за каменной стеной. Как за глухой, холодной стеной из непробиваемого камня, которая закрыла меня от всего вокруг. И где-то там, на подсознательном уровне, держала под своим влиянием, не давая даже подумать заглянуть за верхушку этой стены и увидеть мир по ту ее сторону. Это влияние было настолько сильным, что я в самом деле верила, будто счастлива жить ТАК. Будто мне ничего другого и не надо вовсе, лишь бы он, единственный, был рядом со мной. Готова была все-все ему прощать. Даже когда начала подозревать, что он может мне изменять — согласна была его простить, лишь бы возвращался, лишь бы не оставлял меня. Ведь в моем сознании просто не укладывалось то, что внезапно я могу остаться без него. И это были… не здоровые отношения. Совершенно нездоровые. Просто какая-то черная, тягучая, смердящая зависимость, обмазавшая меня дегтем с головы до ног. Я настолько во всем этом утонула, растворилась… что когда внезапно поняла, что его больше нет и не будет рядом со мной, мне показалось, будто мир просто перестал существовать. И мне самой существовать в нем просто не хотелось, — прошептала я и ощутила, как ладонь Рея, накрыв мою руку, немного ее сжала. Это словно вернуло меня к реальности. Стиснув зубы, я выдохнула. — А потом, когда я уже была на краю и даже заглянула за этот край, то внезапно осознала, что это не нормально. Что ТАК жить нельзя. И что по-настоящему я не была счастлива с этим человеком. Просто он, надавив на меня из-за наивности и неопытности, заставил поверить, будто ЭТО для меня и есть счастье.

— Неопытности? — уточнил Рей. И тут я, еще раз одернув себя, окончательно вернулась к реальности из своего маленького внутреннего мирка.

— Ну, когда мы встретились впервые, я… ничего не помнила.

— То есть? — Мужчина нахмурил брови, внимательно глядя на меня.

— У меня была амнезия, полная, — пояснила я, осторожно подбирая слова. — Я не помнила о себе совершенно ничего. Кто я, откуда пришла, как здесь оказалась, даже имени своего не знала. Это Марк назвал меня Хлоей, а я тогда улыбнулась и ответила, что мне нравится это имя. Так началась история, в которой этот мужчина заслонил для меня солнце, став моим единственным источником света. Теперь-то я поняла, что он мастерски манипулировал мною все это время. Но тогда мне, словно слепому котенку, было просто радостно чувствовать прикосновение его руки к моей голове. Мы жили вместе, через некоторое время поженились, вели хозяйство, которое начало невообразимо процветать. Дела шли в гору не просто с каждым годом — с каждым месяцем. Поля родили, скотина плодилась и росла первосортной, куры активно неслись, а продавать все это удавалось за очень хорошие цены. Ну а потом… Потом, похоже, все это вскружило Марку голову, и самый успешный фермер в округе прописался в кабаках, где беспорядочно сорил деньгами. А что не спускал в кабаках — тратил на своих любовниц, заваливая их дорогими подарками. Чтобы каждая женщина в округе ЗАВИДОВАЛА тем, кого он выбирал для развлечений. Так продолжалось, пока ростовщики не отказались выдавать ему новые ссуды, потому что все свое имущество он уже заложил и даже набрал сверху — на долговую тюрьму. И вот когда он утопился, ища на дне бутылки самый легкий выход из своих финансовых проблем… его браслет должника перешел ко мне, — горько хмыкнула я, бросив взгляд на черное «украшение» на своем запястье. — И когда я преодолела трехнедельный период беспросветной тьмы, то вышла из него с простым осознанием: не хочу даже вспоминать этого мерзавца. Просто выплатить его долги и жить дальше. Так, как не жила все эти годы, которые себя помню.

— Мне кажется, это было верное решение, — деликатно прошептал Рей, не отпуская моей руки.

— Мне тоже, — выдохнула я, осознавая, что искренне наслаждаюсь теплом его пальцев.

— Так получается, ты… вообще не знаешь ничего о том, кем была раньше? До того дня? — осторожно переспросил мужчина.

— Да, — подтвердила я. — Абсолютно ничегошеньки. Ну ладно, что мы все обо мне да обо мне, — выдохнула я и, освободив свою руку, ухватилась за новый кекс в попытке изобразить максимально непринужденный вид. — А ты-то сам? Как тебя занесло в эти края?