Сельскохозяйственные истории [СИ]

— До этого мне все как-то не представлялось удобной возможности спросить как поживает господин Клаус? Он уехал так внезапно, что все соседи опасаются, уж не случилось ли какой неприятности, — спросила я, прекрасно понимая, что той неприятностью могла быть моя скромная персона.

Господин Жерон посмотрел на меня со снисходительной усмешкой, которая как бы говорила «я все знаю» и «вам меня не обмануть».

— Ему пришлось уехать в город: один из наших капризных покупателей пожелал вести дела только с ним. И мы решили на время поменяться: я послежу за производством, а он займется деловыми контактами.

— Капризный покупатель? — с удивлением переспросила я. Капризный покупатель мари представлялся мне существом еще более мифическим, чем просто покупатель мари.

— Женская интуиция не дремлет, а? — было видно, что моему собеседнику хочется подмигнуть, и только правила приличия удерживают его от этого безобразия. — Если покупатель носит юбки и шляпки с перьями, то переговоры по определению становятся тем более успешными, чем моложе и красивее продавец. К сожалению, я себя в этой роли уже исчерпал.

Я внутренне содрогнулась, представив господина Клауса ухаживающим за какой-то ловкой кокеткой с толстым кошельком, и тут же поспешила скрыть свое испортившееся настроение, принявшись убеждать господина Жерона, что он все еще очень даже импозантный мужчина.

— Ха-ха-ха, будь я хотя бы на десять лет моложе, вы бы пожалели о своих словах! — делец лихо развернул меня в очередном па, в спине у него что-то отчетливо хрустнуло, но гордец ценой титанических усилий превратил гримасу боли в выражение мужественного восторга на своем лице и закончил танец только через минуту под предлогом того, что, должно быть, уже утомил меня. — Не сочтите за наглость, что вмешиваюсь в ваши дела, — он усадил меня на свободный пуф и, наотрез отказавшись сесть рядом, тайком разминал себе спину, — но если вы испытываете какую-то симпатию к Клаусу, то выказывайте ее более осторожно. Вряд ли он способен правильно оценить и принять характер, подобный вашему.

— Почему? — я была неприятно удивлена не только неуместностью подобного разговора между двумя едва знакомыми людьми, но и излишней осведомленностью собеседника.

— Все дело в его старшей сестре.

— Леди Филиппе?

— Именно. Вам знакома история их семьи?

— Нет, — я покачала головой, чувствуя, что беседа становится все более и более доверительной, затрагивая те сферы, которые, возможно, от меня хотели бы скрыть.

— Их отец владел красильной фабрикой в Земске. После своей смерти он, оставил своим детям лишь развалившееся дело и мать, прикованную к кровати болезнью. Клаусу тогда было не многим больше, чем вам, он продал все, за что еще можно было выручить деньги, и основал новое предприятие, связанное с марью. В то время сырье, уже подвергшееся первоначальной обработке, поставляли из-за границы, поэтому работать можно было в городе. Дело потихоньку развивалось и, скорее всего, пошло бы на лад, если бы не утвержденный через несколько лет запрет на ввоз в Греладу полуфабрикатов растительного происхождения. У семьи не оказалось денег на реорганизацию производства. Вот тогда-то Филиппа и вышла замуж за человека богатого, но почти вдвое старшее ее годами. С ее стороны это был чистый расчет: она не желала видеть больную мать и младшую сестру в нужде, и не хотела знать, что Клаус будет винить в этом себя. Надо сказать, что ее муж был прекрасно об этом осведомлен, что, впрочем, не помешало им вопреки такому началу стать счастливыми. Откуда я все это знаю? Первый муж Филиппы был моим братом. Он вложил деньги в перестройку маревой фабрики и налаживание новых поставок. После его смерти партнером в бизнесе стал я. Ну а Клаус, как мне кажется, до сих пор не может простить сестре этого брака или, вернее, того, как она пожертвовала собой ради семьи. Второй раз Филиппа вышла замуж уже по любви, за знатного человека, но ушла от него меньше, чем через год, узнав об измене. Вот такая вот насмешливая судьба.

Господин Жерон поправил ус, на время забыв о своей спине, а затем веселым тоном, будто весь предыдущий рассказ мне только приснился, осведомился:

— Надоел я вам своими россказнями? Знаете что: познакомьте меня с вашей куколкой-подругой, и я обещаю больше не надоедать.

— Простите, пожалуйста, а вы уверены, что можете позволить себе еще один танец? — я попыталась как можно вежливее спросить, не развалится ли собеседник после первого же па.

Но какое там! Глаз мужчины горел, боли в спине были забыты, а выбранная партнерша молода и прекрасна. Так что мне пришлось вести его к Алисии с нижайшей просьбой о хотя бы одном танце, в чем я глубоко раскаялась минут через десять, когда двое слуг и доктор буквально на руках вынесли из зала господина Жерона, сраженного коварным ударом радикулита.

Рядом со мной приземлилась раскрасневшаяся леди Филиппа с мерцающими от удовольствия глазами, делавшими ее молодой и привлекательной:

— Я, кажется, уже лет сто так не танцевала! — рассмеялась она, пытаясь справиться со своим дыханием.