Семь чудес (ЛП)

Квинт Менений, несомненно, был свидетелем и более кровавых зрелищ за годы военной службы, но, когда он увидел кровавую бойню в таверне, у него перехватило дыхание и он содрогнулся.

— Все эти люди были твоими гостями здесь, в гостинице, центурион Гней?

— Да.

— Их ограбили?

— Их комнаты кажутся нетронутыми. Я не знаю их личностей.

— Люций! Маркус! Осмотрите тела. Посмотрите, не найдете ли вы у них кошельки для монет.

Переходя от трупа к трупу, оба солдата обнаружили на каждом небольшие мешочки с деньгами, которые, по-видимому, все были целы.

Командир нахмурил брови; — Никакого ограбления? Тогда почему их убили? И как это было сделано, без борьбы? — Он покачал головой. — Верните кошельки туда, где вы их нашли, ребята. Это римские граждане. Потребуется тщательная инвентаризация имущества каждой жертвы в интересах следствия. — Он произнес последнее слово с каким-то страхом и вздохнул, будто уставший от горы отчетов, которые ему придется заполнить.

Сунув кошелек туда, где он его нашел, Люций внезапно отпрянул.

— Что ты там увидел, солдат? — спросил Менений.

В тот же момент краем глаза я заметил Маркуса, возвращавшего кошелек, к телу Тита Туллия, но мне показалось, как он вынул что-то из маленького кожаного мешочка? Я не был уверен, и никто другой, казалось, этого не заметил. Тут я отвлекся, ибо Люций, ранее отступивший, теперь осторожно потянулся к чему-то под телом у своих ног, потом отдернул руку, как ошпаренный.

— Клянусь Гераклом, парень, что там? — Переступая через трупы, Менений наклонился и вытащил из-под тела тонкий плоский предмет. Это была свинцовая табличка, которую я вчера видел в логове ведьмы.

Менений услышал мой вздох. Он бросил на меня острый взгляд, затем снова обратил внимание на табличку, щурясь на буквы, процарапанные на свинце. Фыркнув, он резко пересек комнату и сунул табличку мне в руки. — У тебя молодые глаза…  и ты, кажется, знаешь, что это такое. Прочти вслух.

Я просмотрел слова. Волосы у меня зашевелились от увиденного. — Я не уверен, что должен.

— Читай!

Я сделала глубокий вдох. — Ананке, я обращаюсь к тебе. Мойра, я обращаюсь к тебе. Египетская Могущественная Богиня Уфер, я взываю к тебе. Сразите этих нечестивых римлян! Лишите их жизни и позвольте им присоединиться к мертвым, которых они порочат. Вскройте им глотки и дайте крови жизни хлынуть из них…

Люций издал сдавленный крик и начал трястись. Он выглядел так, словно вот-вот вылетит из комнаты. Только горящий взгляд командира сдерживал его.

— Продолжай! — закричал Менений.

— Уничтожь этих римлян, Ананке. Уничтожь их полностью, Мойра. Уничтожь нечестивцев оболгавших мертвых, египетская Могущественная Богиня Уфер …

Люций начал качаться. Его глаза закатились. Он рухнул на пол среди мертвых тел.

— Клянусь Гераклом, человек потерял сознание! — с отвращением сказал Менений. Он приказал паре своих солдат заняться Люцием, а затем выхватил у меня свинцовую табличку. — Колдовство!  заявил он. — Местные женщины все занимаются этим. Это дело рук твоей служанки, центурион Гней?

Трактирщик оглянулся на него, потеряв дар речи.

— Все выяснится на следствии. — Менений вздохнул. — Придется собрать местных женщин и заставить их говорить. Извлечение улик из женщин, подозреваемых в занятиях магией, — грязное дело, вряд ли подходящее занятие для римских солдат, но такая уж у нас гарнизонная жизнь! — Он приказал солдатам убрать тела из комнаты и провести опись их вещей, а затем попросил трактирщика показать ему комнаты мертвецов. Нас с Антипатром на время отпустили.

Пока Антипатр вышел наружу, сказав, что ему нужен свежий воздух, я отвел Маркуса в сторону. — Твой друг Люций был в ужасе, когда я прочитал это проклятие.

Маркус ухмыльнулся. — Он бы спрятался за свою тень, если бы подумал, что в комнате находится ведьма.

— Значит, ты не думаешь, что то, что здесь произошло, было результатом проклятия?

Он пожал плечами; — Кто это знает? Командир определит, кто или что убило этих людей.

— Что ты взял из кошелька Туллия?

Вопрос застал его врасплох. Он попытался изобразить невинный вид. Я сделал вид, что не совсем был уверен в том, что видел. Я не сводил с него взгляда, и Маркус уступил. Криво улыбнувшись и пожав плечами, он извлек искусно сделанное бронзовое изображение Геракла размером с человеческий палец.

— Ты ведь никому не скажешь? — сказал он.

— Как ты думаешь, откуда у Туллия взялась такая штука?

— Возможно, он привез его с собой, как талисман.

— Тогда ему это не помогло, — сказал я. — Не возражаешь, если я оставлю его себе?

Какое-то время Маркус сохранял свою добродушную маску, а затем резко сбросил ее. — Если я откажусь, полагаю, ты сообщишь командиру, а? — Он посмотрел на меня. — Ладно, давай, бери. Но, это делает тебя таким же вором, не хуже меня. Я полагаю, в каждом из нас есть немного дерьма, а? А теперь, если ты не возражаешь, у меня есть работа.

Маркус присоединился к остальным в ужасной работе по перетаскиванию мертвых тел.

                                                                                                                          * * *