Семь демонов

Марк Дэвисон родился в Бейкерсфилде, в семье фермера. Оттуда его отец, грубый, огромного роста мужчина, перевез свою жену и четырех сыновей на север Калифорнии, так что им снова пришлось собирать урожай, который здесь к этому времени еще только поспел. В юности Марк никогда не перечил отцу, он относился к нему с благоговением, к которому примешивалась глубокая ненависть. Уже в возрасте пяти лет, работая согнувшись под палящим солнцем на поле Салинеса, где он вместе с отцом и тремя братьями собирал артишоки, Марк понял, что рожден для лучшей доли. Он не знал, как появилась у него любовь к древностям, но он не мог вспомнить ни одного дня, когда бы ему не приходилось копаться в земле. Поначалу Марку приходилось туго, так как отец презирал образование и его семья никогда не задерживалась настолько долго на одном месте, чтобы Марк мог окончить там хотя бы один учебный год. Но время шло, и Георг Дэвисон стал жертвой собственного многолетнего пьянства. И когда старшие братья один за другим покинули дом, оставив Марка одного с вечно пьяным отцом и изможденной матерью, им овладело отчаянное желание чего-то добиться в этой жизни. Он подрабатывал на бензоколонках и ходил в вечернюю школу. Он подал заявку на стипендию в Чикагский университет и сразу же получил ее. Один из профессоров — из тех, что обладают особым чутьем и умением увлекать других, — пробудил в нем почти болезненную страсть к Древнему Египту. Ему пришлось многим пожертвовать ради осуществления своей мечты, он подрабатывал в двух местах, использовал каждую свободную минуту, чтобы заниматься и писать свою диссертацию, которую он защитил в двадцать пять лет. Свободный стиль жизни его поколения едва ли коснулся Марка, он с головой ушел в египтологию и, полагаясь только на себя, упорно боролся за место на академической лестнице. С детских лет он привык жить в стесненных условиях и довольствоваться малым, и теперь эта привычка помогала ему держаться на плаву. Все годы учебы и лишений он ждал именно этого момента… Марк внезапно повернулся и заявил:

— Рон, я приму это предложение.

— А как же Нэнси?

Марк нервно крутил в руках стакан. Он знал, это означало бы потерять ее.

— Не знаю. Надеюсь, что она поймет. Рон, эта гробница существует, и она принадлежит мне.

Рон откинулся на спинку дивана и испытующе посмотрел на друга. Таким решительным и жаждущим славы он не видел Марка с тех пор, как тот в последний раз работал на раскопках. И так как Рон знал, что чувствовал его друг в этот момент — возбуждение от перспективы совершить сенсационное открытие, — волнение Марка частично передалось и ему.

Они смотрели друг на друга через наполненную табачным дымом комнату, и каждый думал о своем.

Марк и Рон оба родились в те бурные шестидесятые, ознаменовавшиеся небывалым взлетом рождаемости. Подростками они сидели в переполненных классах и стали свидетелями университетского бума. После школы они вместе с такими же, как они, молодыми людьми наводнили университетские аудитории и, сдав последние экзамены, занялись поиском работы на уже переполненном рынке труда. Как свежеиспеченные египтологи, они едва ли могли получить место. Так как раскопки в то время не проводились и находки для анализа отсутствовали, им оставалось выбирать между профессией преподавателя и работником музея — а на каждое свободное место претендовало десять квалифицированных египтологов. Многим пришлось сменить профессию, чтобы получить работу; так, один из их общих друзей, окончив учебу, открыл автомастерскую и зарабатывал как владелец крупного предприятия гораздо больше, чем Марк или Рон.

Марку еще повезло. Ему посчастливилось принять участие в немногочисленных раскопках, которые еще велись после строительства Асуанской плотины; он написал несколько популярных книг и поэтому получил место преподавателя в Лос-Анджелесском университете. Рон же, напротив, был вынужден оставить свою профессию из-за нехватки средств к существованию. Чтобы платить за свой сарай в калифорнийской Венеции, ему пришлось опубликовать под тремя женскими псевдонимами рассказы ужасов. Гонорара хватило на то, чтобы покрыть текущие расходы и осуществить заветную мечту: оборудовать фотолабораторию и купить яхту. И все же он неизменно остался верен своей специальности и время от времени издавал свои научные статьи, которые всегда вызывали большой интерес в среде археологов. Три его работы: «Гомосексуализм в Древнем Египте», «Господство женского начала в Древнем Египте — распространенное заблуждение» и «Бес: фаллический Бог», которые он написал для журнала «Ближний Восток», были включены в новый учебник по антропологии, которым пользовались студенты по всей стране.