Семь дней в постели демона (СИ)

Перед моим взором открывается, поистине, потрясающий вид: мы с Люцифером стоим на краю отвесного обрыва, кажется, что даже выше облаков. Внизу вижу склоны гор, покрытые лесом, и яркие цветущие луга, вдали виднеется бесконечная водная гладь океана. Пушистые, густые облака и небесный свод уже окрашиваются в розовые, синие, фиолетовые оттенки, провожая уходящий день. Кажется, что каждую минуту цвета меняются, становясь насыщеннее и ярче. Молча наблюдаю, за солнцем, медленно ползущим к линии горизонта, оно, будто погружаясь в спокойную водную гладь, окрашивает её мазками красного и оранжевого тонов.

— Хочешь полетать? — раздаётся голос у меня за спиной.

Качаю головой, не понимая, зачем он снова это делает, зачем пытается казаться тем, кем не является? Я уже не доверяю ему настолько, чтобы отдать свою жизнь в его руки и вряд ли это когда-нибудь изменится, да и вряд ли кому-то удастся вытащить меня из пучины апатии, в которую я уже нырнула с головой, учитывая, что я не желаю выплывать. Молча сажусь на край обрыва, свесив ноги в пугающую пустоту. Вид завораживает, очаровывает, кажется, словно ты свободна, словно ничего не важно, кроме этих минут, что солнце медленно и будто нехотя уходит, чтобы завтра вновь вернуться и согревать, ласкать своими лучами весь мир. Мне хочется кричать, хочется выплеснуть всю свою боль, чтобы солнце забрало её с собой куда-то далеко, туда куда оно уходит каждый вечер, скрываясь за горизонтом. Но не могу, горло словно сдавило спазмом, а эмоции и чувства запрятаны так глубоко, что не добраться до них. Им мягко, они укутаны в большой и пушистый кокон безразличия, приносящего покой истерзанной душе.

Люцифер опускается рядом со мной, как обычно, не спрашивая, берёт меня за руку. Вздрагиваю, непроизвольно выдергиваю руку из его ладони и отодвигаюсь от него подальше. Не сейчас, мне не приятны его прикосновения, они, словно калёным железом клеймят мою кожу, оставляя безобразные рубцы. Чувствую, что он еще больше мрачнеет, хочет что-то спросить, но я не собираюсь ничего объяснять: если он сам не понимает, почему его кукла сломалась, то мои объяснения вряд ли что-то изменят, причина слишком очевидна. Люди не меняются, даже если мы этого очень хотим, какой же глупой я была, надеясь своими действиями изменить, даже не человека, а демона, возраст которого исчисляется веками.

Наслаждаюсь воцарившейся вокруг и внутри меня тишиной, плавностью и красотой уходящего солнца, кажется, что могу вечно находиться здесь, навсегда забыв обо всём мирском, растворившись в созерцании этих ярких красок, проникнувшись атмосферой покоя.

— Смертная, я не хотел, — не реагирую на слова мужчины, тогда он повышает голос. — Слышишь, я не хотел!

— Хотел, раз сделал, — равнодушно отвечаю я.

Зачем уже что-то выяснять? Для чего портить этот прекрасный закат своим присутствием? Словами, которые больше не способны тронуть, действиями, не приносящими ничего, кроме отвращения. Зачем марать мою кожу своими прикосновениями?

— Я был разозлён твоим отказом, — обвинительно заявляет демон. — Ты сама виновата.

— Хорошо, как скажешь, — пожимаю плечами, по-прежнему не глядя на него.

— Если ты ждёшь извинений…

— Я ничего не жду от тебя. Господин.

— Тогда стань снова нормальной, — звучит неожиданная просьба из уст мужчины.

— Я нормальная, — чувствую проблески раздражения от этого странного разговора, но лишь на мгновения, их снова укутывает безразличие.

— Это ты называешь “нормальная”? — возмущенно кричит демон, заставив меня повернуть голову в его сторону. — Ты словно бездушная кукла! Где твои эмоции? Где живость и любопытство? Хватит придуриваться, я осознал, что был не прав.

— Эмоции, реакция и прочее не входят в мой контракт, господин, — спокойно говорю ему, не обращая внимания на тёмные глаза, полыхающие злостью.

Возможно, я должна бояться, возможно, что он захочет сделать мне больно, но меня это не трогает, всё равно ему не удастся больше добраться до моей души и искалечить её сильнее прежнего.

— Так мы теперь будем жить, следуя только контракту? — яростно шипит демон мне в лицо.

— А до этого было как-то по-другому? — ровным тоном задаю вопрос, пожимая плечами.

— Раздевайся, — облизывает он губы.

Покорно встаю, скидываю платье, которые привыкла носить за эти несколько дней, разуваюсь, ступая голыми ступнями по нагретому камню. Начинаю развязывать шнуровку корсета, но запутываюсь в лентах, дергая их в разные стороны. Обидно, даже равнодушно и спокойно раздеться не получается, всё равно что-то идёт не так.

— Я помогу, — приближается ко мне Люцифер с горящими глазами.