Семь главных лиц войны, 1918-1945: Параллельная история

Эти принципы Чан Кайши снова публично провозгласил в 1937 г., объясняя, что Китай слишком слаб, слишком раздроблен, чтобы вступить в войну с Японией. Сначала надо укрепить единство страны и тем самым увеличить ее силы. С 1928 по 1937 г. Китай набирался сил и в результате помешал врагу увеличить свое присутствие в стране, превратив захватчика в узника собственных завоеваний^{163}. Подобное изложение политической стратегии Чана одним из его панегиристов, безусловно, содержит долю истины. По крайней мере, оно укладывается в логику прогноза, сделанного Чан Кайши в сентябре 1931 г. Данная стратегия сопровождалась перемирием, которое он заключил со своими соперниками и с Мао Цзэдуном, обосновавшимся в то время, по окончании своего Великого похода, в Яньани. Однако, формально демонстрируя непреклонность в вопросах государственного суверенитета и необходимости войны для восстановления территориальной целостности, разъяснения Чана затушевывали тот факт, что всю энергию своих армий он до сих пор направлял на победу над соперниками, а не над внешним врагом^{164}.

В этом обвиняли Чан Кайши левые гоминьдановцы, и в частности Сун Цинлин, вдова Сунь Ятсена, из-за этого Мао Цзэдун требовал его расстрела, хотя после вмешательства Сталина пересмотрел приоритеты, поскольку в глазах Москвы только Чан Кайши олицетворял собой Китай как единое целое. С 1937 г. Мао, в свою очередь, посвятил себя борьбе с японцами, а не с их «дружком» Чаном; он полагал, что, действуя таким образом, эффективнее отдалит китайцев от Чан Кайши, нежели отняв у него власть насильно^{165}.

Тем не менее японское вторжение в 1938 г. и после, сопровождавшееся всяческими ужасами, сильно изменило расклад карт: Пекин, Нанкин, Шанхай, а также Ухань, куда отступил Чан, пали к ногам японцев. Затем нашествие приостановилось. Чан Кайши заперся в провинции Сычуань, в Чунцине — недоступный, но вместе с тем изолированный, поскольку в 1940 г. англичане в угоду Токио перекрыли ему путь в Бирму. Он все время пытался вести с Токио переговоры, но на своих условиях. Поэтому, в конце концов, японцы отказались от переговоров с ним и предпочли иметь дело с небезызвестным в прошлом Ван Цзинвэем. Ван, которого станут звать «китайским Петеном», порвал с Чан Кайши и согласился возглавить марионеточное прояпонское правительство в Нанкине.

Таким образом, теперь возникло три Китая, включая Китай Мао, тоже превращенный в своего рода государство. И все три выступали от имени Единого фронта Гоминьдана или от имени реформированного Гоминьдана. На самом деле новый компромисс, достигнутый между Мао и Чаном в 1937–1938 гг. во имя идеи «объединить Китай, чтобы лучше сражаться», рухнул чуть ли не сразу после заключения. Казалось, свой метод — потерять территорию, но выиграть время — Чан Кайши применял в основном в соперничестве с коммунистами. Вполне логично объявив Японии войну после нападения на Пёрл-Харбор, он использовал оружие, поставленное ему Вашингтоном, не против оккупантов, а против Мао Цзэдуна, о чем горько сожалел генерал Стилуэлл^{166}.

Что же касается Мао, то, несмотря на повторный призыв Коминтерна, Димитрова и Сталина искать соглашения с Чаном, он заявил, что об этом больше не может быть речи теперь, когда китайский народ понял, что, в отличие от Чана, Мао сражается с японцами по-настоящему.

КТО ГЛАВНЫЙ ВРАГ ДЛЯ РУЗВЕЛЬТА? КАК ДО, ТАК И ПОСЛЕ ПЁРЛ-ХАРБОРА — ГИТЛЕР

Как и после атаки на Всемирный торговый центр в Нью-Йорке в сентябре 2001 г., шок от нападения на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 г. оказался настолько сильным, что с тех самых пор американцы, не щадя себя, не прекращают попытки понять, что же тогда все-таки произошло. Об этом написано уже около тысячи книг.

Теперь мы, конечно, знаем поминутно хронологию событий тех дней, которые предшествовали японской агрессии. Последняя стоила американцам 8 линкоров, 3 легких крейсеров, 3 эсминцев, 4 вспомогательных кораблей, 67 бомбардировщиков, 13 истребителей, 4 «летающих крепостей» (еще 150 самолетов получили повреждения), 2 403 человек убитыми и 1 178 — ранеными^{167}.