Семь главных лиц войны, 1918-1945: Параллельная история

Приказу 1942 г. предшествовал другой приказ, также подписанный Сталиным в сентябре 1941 г., после того как Жданов и Жуков донесли ему, что вокруг взятого в кольцо Ленинграда немцы прикрывались местными женщинами и детьми. «Говорят, что немецкие мерзавцы, идя на Ленинград, посылают впереди своих войск стариков, старух, женщин, детей… Говорят, что среди ленинградских большевиков нашлись люди, которые не считают возможным применить оружие к такого рода делегатам. Я считаю, что если такие люди имеются среди большевиков, то их надо уничтожать в первую очередь, ибо они опаснее немецких фашистов. Мой совет: не сентиментальничать, а бить врага и его пособников, вольных или невольных, по зубам…» — продиктовал Сталин Б. Шапошникову^{219}.

Такая суровость, такая решительность были характерны для Сталина.

В это время, 8 октября 1941 г., немецкие войска находились в Можайске, менее чем в 60 км от столицы. Жуков позвонил Сталину в половине третьего ночи:

«Жуков: Бронетанковые войска противника могут… внезапно появиться под Москвой. Надо быстрее стягивать войска…

Сталин: Где сейчас 16-я, 19-я и 20-я армии […]? Где 24-я и 32-я армии Резервного фронта?

Жуков: В окружении западнее и юго-западнее Вязьмы.

Сталин: Что вы намерены делать?

Жуков: Выезжаю сейчас же к Буденному, разберусь с обстановкой и позвоню вам.

Сталин: А вы знаете, где штаб Резервного фронта?

Жуков: Буду искать где-то в районе Малоярославца».

В этой местности, рассказывал Жуков, он не нашел ни души. В ставку от исчезнувшего Буденного новостей больше не поступало. Но чуть вдалеке Жуков заметил свет в машине. Отрезанный от остальных Буденный сказал ему, что искал армию Конева, от которой отбился между Вязьмой и Юхновом. Жуков спросил: «В чьих руках Юхнов?» Буденный ответил: «Сейчас не знаю».

Это свидетельство (можно привести еще множество подобных) хорошо описывает сложившуюся ситуацию. Получив приказ держаться, пять советских армий попали в окружение. «Продержитесь еще», — сказал вернувшемуся Жукову Сталин. Между тем прибыло подкрепление. Но Сталин не захотел бросить его на помощь этим армиям, пока этого подкрепления не было достаточно, чтобы обеспечить гарантированно беспроигрышное контрнаступление. «В подобной ситуации Сталин показал, что у него стальные нервы», — заметил Жуков^{220}.

Твердость, стальные нервы — разумеется, однако Сталин, как и Гитлер, не рисковал лишний раз подвергать свою психику испытанию. Он оставался взаперти в Кремле, в окружении Молотова, Берии и Микояна, вызывая к себе ежедневно командующих армиями и комиссаров, которых он выслушивал, после того как прочтет и изучит их ежедневные доклады. За задержку с докладом на несколько часов человек получал строгий выговор, как, например, генерал Василевский^{221}.

Чтобы видеть происходящее своими глазами, Сталин смотрел кинохронику «Новости»[28]. Он никогда не встречался с фронтовиками, за исключением одного или двух раз, «на камеру». Для одной постановочной сцены был выбран маршал артиллерии Воронов (ему надлежало ответить Сталину заготовленной заранее репликой). Он вспоминал: «Меня вызвали в Юхнов, провели в маленький, затерявшийся в лесу домик… там был Сталин… Прибыл генерал Соколовский. Нас снимала камера. Мы развернули карты и стали докладывать о противнике, о своих войсках». Сталин их перебил: «Деталями заниматься не будем. Западному фронту нужно к весне 1944 года подойти к Смоленску, основательно подготовиться, накопить силы и взять город». Фраза была повторена дважды на запись, и выступление закончилось. Кто-то пожаловался на недостаток резервов и техники. «Все, что сможем, дадим, а не сможем — обходитесь тем, что имеете», — отрезал Сталин. Маршал Воронов ругался про себя из-за того, что его заставили сюда приехать только за этим^{222}.

Требовательный и жесткий, Сталин самовластно принимал решения, изумлявшие его окружение. Например, в ноябре 1941 г., едва советские войска разомкнули кольцо и остановили вермахт менее чем в 50 км от Москвы, он приказал 6 ноября в годовщину революции провести большой военный парад, «как ни в чем не бывало». За несколько дней были мобилизованы тысячи грузовиков, чтобы военная колонна прошла через всю Москву. Часть солдат не знала, что с Красной площади их прямиком отправят на фронт^{223}.

Два года спустя Сталин точно так же заставил пройти по Москве тысячи пленных немцев — невиданное зрелище, запечатленное в «Новостях».