Семь горных воронов

— Ага, — кивнул Кулен. — Видишь ли, Кондла выиграл сто сражений с другими королями, и золота у него было столько же, сколько песка у Морского царя. Когда Кондла собрался умирать, он велел сложить все свое золото в большую лодку, зарубить своих коней, собак и жен и схоронить вместе с ним в кургане.

— Ты хочешь осквернить могилу? — не поверил своим ушам Красный. — Собираешься ограбить мертвеца?

— Ему это богатство все равно не нужно, а у нас крайняя нужда, — вздохнул Кулен. — Но я принесу ему свои самые искренние извинения.

— Ты этого не сделаешь! — Красный в гневе раздул ноздри и подался вперед. — Я тебе не позволю! Вскрывать могилы — значит обречь себя проклятью! Никому нельзя прикасаться к золоту мертвецов! Я родился и вырос в Серых горах, и я знаю, о чем говорю!

— Я уже проклят, и неизвестно, за что, — устало посмотрел на него Кулен. — Ты сам знаешь, что говорят за моей спиной, и то, что они говорят, — правда. Вся моя семья погибла, и остался только один Альпин, который продолжит род моего отца. И твоего брата. Разве не стоит его будущее обиды покойника, который был столь жадным, что забрал с собой в курган даже жен и собак?

— Он верил, что они пригодятся ему в Небесных угодьях, — пробормотал Красный.

— Вот там мы с ним и сочтемся.

Кулен надолго приник к кубку.

* * *

Все лорды, собравшиеся на совет, смотрели на макушку Айфе. Фоморка лежала лицом на столе и тихо постанывала. Было очевидно, что она мучается от жесточайшего похмелья. Немед выглядел немногим лучше, но он хотя бы не валялся лицом в стол. При этом даже признаки похмелья не стерли с его лица редкую красоту.

— Давайте побыстрее закончим с делом, а то мне надо здоровье поправить, — с ходу предложил Немед.

— Мы хотим, чтобы фоморы помогли нам отстоять землю от Бреса из Лугайда, — четко произнес Кулен. — И заплатим за это золотом. Десять больших сундуков, полных чистого золота и драгоценностей.

Лорды начали переглядываться. Немед, казалось, этого не замечал. Он ухмылялся в лицо Кулену. Айфе постанывала в столешницу.

— Мы не умеем драться на земле, — произнес Немед.

— Вы умеете нападать и убивать на земле, это вам и нужно будет сделать, — сказал Кулен. — Когда я пошлю гонца, вы придете сюда всем своим флотом и нападете на войско Бреса. В разгар битвы. И будете драться до тех пор, пока они не побегут или не умрут.

— Мы ваши враги, — ухмыльнулся Немед. — Уже больше ста лет мы грабим ваши корабли и деревни, а вы нас ловите и убиваете. Хотя и с небольшим успехом.

— Из двух зол выбирают знакомое, — улыбнулся ему Кулен. — Впервые король Приморья хочет заключить договор с фоморами. Можете и дальше грабить корабли, это ваше дело. Но я предлагаю золото в обмен на ваши мечи.

— Хорошая сделка. — Айфе резко выпрямилась, и от ее похмелья не осталось и следа. — Десять сундуков, полных солнца. Мы сделаем детям золотые колыбели и покроем крыши наших домов золотом. Солнце придет на остров Туманов.

— Один сундук вы получите сейчас, если мы заключим договор, остальные — после, — заявил Кулен.

— А если Брес не придет и мы вам не понадобимся? — спросила Айфе.

— Золото останется у вас как залог дружбы, — развел руками Кулен.

Двойняшки переглянулись и рассмеялись. Зато лорды выглядели кислыми.

— А если фоморы нас обманут? — не выдержал один из них. — Верить им — все равно что плевать против ветра.

— Фоморы любят золото, — сощурил глаза Немед.

Красный в упор посмотрел на него.

— Но жадность — не всегда гарантия от вероломства.

— Гарантией буду я, — показал все зубы в улыбке Немед. — Я останусь заложником. Если что не так, бросьте мою голову собакам.

— Почему ты? — исподлобья глянула на него сестра.

Немед похлопал ее по плечу.

— Мы это решили вчера.

— Я этого не помню, — насторожилась Айфе.

— Ты была пьяна и лежала бревном, — пожал плечами Немед. — Даже ноги сама раздвинуть не могла. Но по твоему виду я понял, что ты согласна.

— Можешь попить свиной мочи, — разозлилась фоморка. — Заложницей останусь я.

— Ты младше на пять минут, и тебя не спрашивают. Остаюсь я.

Немед пнул стул, на котором сидела сестра, и та едва не упала. Она вскочила на него и схватилась за нож на поясе. Глаза горели бешенством.

— Нет, я! Иначе я тебе глаз вырежу!

— Сиськи себе вырежи, — фыркнул Немед. — Останусь я, потому что…

Тут он перешел на речь фоморов: быстрые, сливающиеся звуки, которых никто из присутствующих не понимал.

Айфе слушала с самым злобным выражением лица, но потом рука на рукояти разжалась, а плечи расслабились. Она фыркнула и завершила беседу длинной певучей фразой.

— Итак, ты даешь нам вперед сундук с золотом, а я остаюсь в заложниках. — Немед протянул руку Кулену. — Моя сестра отвезет золото на остров и будет ждать гонца отсюда, когда настанет время.

— Договорились.

Кулен пожал фомору руку. Немед задержал его влажную ладонь в своих пальцах несколько дольше, чем следовало, отчего у лордов перекосились лица, а глаза начали блуждать по сторонам.