Семь грехов лорда Кроули

– Локшер больше, – возразил лорд. – И вы не представляете, каких трудов стоило обнаружить хотя бы вас, когда поступило послание духовенства. Вечером, перед моим отъездом в столицу, в мой дом явился аббат Нортон и передал письмо от Верховного отца с требованием исповедания перед свадьбой. Мои люди перерыли весь город в поисках представительницы ордена. И ни одной, хотя еще неделю назад Локшер был наводнен столичными монашками.

– Но вы же нашли меня, – возразила я.

– Единственную, – пояснил Кроули. – Теперь вы понимаете мою подозрительность? Я не верю в совпадения, и первая мысль – что вас подослали ко мне неспроста. Вторая…

– Что я падшая женщина и просто подвернулась под руку, – закончила вместо него я. – Спасибо за разъяснения, но можете не оправдываться. Мое решение окончательное. Наши пути расходятся.

– Быть может, вы все же передумаете, аббатиса? – Тон Кроули наконец стал человеческим, вот только моего доверия к этому человеку уже не было. – В любом случае эту ночь вам необходимо где-то ночевать. Вы же не против, если я сниму для вас отдельный номер в отеле, где остановлюсь.

– Я подумаю насчет этого, – тихо произнесла я, решив, что отказываться от ночлега глупо.

В остальном же все было ясно: это сейчас лорд милый, когда ему нужно. А стоит только немного соскрести с него налет вежливости – и под ним обнаружится ехидный и едкий мужлан.

Кроули тем временем недовольно и громко дышал через нос, и я невольно вспомнила, как он назвал меня «беременной ежихой», так вот, я была уверена, что так громко, как он сейчас, не соплю и не сопела никогда в жизни.

Мы проехали еще полгорода, прежде чем остановиться у большого двухэтажного здания с пафосной вывеской «Отель „Роял“» – сразу видно, место дорогое и рассчитанное на путников, чьи карманы лопаются от монет.

– Лучшая гостиница на всем протяжении королевского тракта, – решил просветить меня Кроули. – То, что нужно после тяжелой и изнурительной дороги.

Спорить не стала, тем более что и самой невольно захотелось оказаться в объятиях комфорта. Вполне возможно, внутри меня ожидала настоящая ванная – и грех было бы ею не воспользоваться. Особенно если Кроули решил проявить доброту и щедрость, оплатив это все.

Мало того, теперь он еще и помог мне сойти со ступенек кареты, предложив руку, а после довел до стойки администратора, видимо, чтобы не сбежала раньше времени.

– Два лучших номера, пожалуйста, – небрежно бросил он девушке за стойкой и, когда оно отошла отдать распоряжение по подготовке номеров, обернулся ко мне. – Преподобная, прежде чем вы подниметесь в номер, могу ли я попросить вас составить мне компанию на ужине?

Какая же он «прелесть», ну просто сама учтивость.

– Будете опять уговаривать меня остаться?

– Лукавить не стану, – протянул он, небрежно покачивая артефактную трость в руке. – Как минимум я попытаюсь это сделать. Обещаю: буду вести себя самым приличным образом – руки никуда не тянуть, выдающихся частей тела не щупать…

Я бы закатила глаза и опять взбесилась, но меня привлек отблеск в камне на набалдашнике. Легкое рубиновое свечение – не такое, как в ночь, когда умер отец, но подобное ему – будто притянуло мой взгляд.

– Ваша трость… – указала я. – Она светится.

В одно-единственное мгновение Кроули подобрался, словно все его мышцы собрались и перешли в боевую готовность, – с лица сошло небрежное выражение, зато проступило другое – хищное, львиное…

Лорд осматривался по сторонам и словно даже принюхивался к чему-то, а еще зачем-то задвинул меня за спину.

– Что случилось? – шепотом спросила я.

– Здесь кто-то есть, – ответил Кроули.

– Тут много кто есть, – напомнила я. – Как минимум девушка-администратор, я…

– Кто-то опасный, – бросил лорд. – При всем уважении, аббатиса, но вы вряд ли несете угрозу страшнее пощечины. А вот он…

Взгляд Кроули остановился на посетителе, сидящем метрах в десяти от нас на диванчике. Он делал вид, что читает прессу, но его взгляд был устремлен намного выше страниц, в точности на нас.

Заметив, что мы смотрим на него, мужчина свернул газету и отбросил на журнальный столик. Поднялся с места, и стоило ему выпрямиться в полный рост, как мне сразу стало неуютно – на груди мужчины красовалась эмблема королевской следственной службы.

Это не обычный полицейский, это самая настоящая ищейка.

Мадам Роксана не любила эту братию еще больше, чем церковников, и когда в нашу деревушку забредал случайно или проездом кто-то из следователей, мне было строжайше запрещено покидать дом. Мадам аргументировала это тем, что ищейки не всегда работали только на короля, но их вполне могли нанять враги моего отца – чтобы найти единственную наследницу…

И вот я стояла буквально в нескольких метрах от следователя, и дрожь пронимала все тело.

Зачем он тут? Почему следит за нами? А если точнее, то за кем? За мной? Или за Кроули?

– Лорд Кроули? – подойдя ближе и останавливаясь, произнес мужчина лет пятидесяти, темноволосый, с проседью и с длинным крючковатым носом. – Старший следователь Дорроти. У меня к вам есть несколько вопросов касаемо убийства лорда де Сента.