Семь грехов лорда Кроули

– Это ничего не значит, – продолжала я стоять на своем. – Многие дети не являются копиями своих родителей.

Кроули в голос расхохотался.

– Аббатиса, вы сейчас это серьезно говорите? – посмеявшись и даже вытерев слезы, спросил он. – Нет, я искренне не понимаю, как можно сравнить внешность короля и мою.

Я хлопнула глазами, и вправду не осознавая причину такой реакции.

– А что не так-то?

– Король – мулат! – припечатал Кроули. – Его бабка была чернокожей принцессой одного из южных варварских государств, взятой в жены вместе с огромным приданым в золотом эквиваленте. И уж простите, но даже отдаленное родство с его величеством было бы у меня на лице написано! Ощущение, что вы никогда короля в глаза не видели, аббатиса!

Я округлила глаза и прикусила язык.

Это же надо было так опростоволоситься, теперь я полностью ощутила себя стоящей на кончике лезвия ножа.

– Видела я короля, – тут же принялась я оправдываться. – Но ведь вы тоже смуглый…

Кроули выгнул дугой правую бровь.

– Летом, после продолжительного пребывания на солнышке. Но во всем остальном… – Кроули поиграл бровями, будто на что-то намекая. – Уж простите, я бел как снег. Кем бы мои родители ни были – королевской крови в них явно не нашлось.

Я опустила глаза.

Вот так рушатся догадки и предположения. О «деревенское воспитание» одной девушки по имени Беллатрис, которая мало того, что не видела, но никогда и не слышала, что король настолько примечателен…

– Значит, я не права, – быстро поменяла я свое мнение. – Всему виной моя буйная старческая фантазия. Сто семьдесят лет как-никак.

– Да-да, маразм близко, – кивнул Кроули. – Но спасибо, в любом случае повеселили. Если появятся еще безумные версии, сообщите. Хоть посмеюсь.

А мне вот было не до смеха. Я просто нутром ощущала, что не просто все с этой свадьбой, если из-за нее убили моего отца. Кому-то она костью в горле встала. И даже если Кроули не бастард, то какой могла бы быть иная причина срыва помолвки?

Ничего умного и свежего в этот раз в голову не приходило, да и делиться с Кроули я теперь опасалась. Это же надо было так глупо проколоться с королем.

Кроме того, теперь это было моей не единственной проблемой.

Чем ближе мы подъезжали к столице, тем больше я понимала, что загоняю саму себя в ловушку. Показаться Верховному отцу в качестве аббатисы я не могла. Уж он-то стопроцентно знает, как выглядела пропавшая сорок лет назад аббатиса. И даже если я придумаю достаточно правдивую историю, что совершенно неожиданно решила вернуться в родную обитель после сорока лет скитаний неизвестно где по миру, это не спасет меня от разоблачения по той простой причине, что выглядеть я должна соответственно возрасту. Изрядно постаревшей…

Его святейшеству я точно не сумею скормить придумку об омоложении, он не Кроули. Мне вообще чудесным образом повезло, что попутчик не заметил несоответствие дат в разрешительных печатях. Но с представителями церкви этот номер точно не пройдет. В лучшем случае за подобное меня отправят на виселицу, в худшем – на костер.

Оттого и выходило, что рано или поздно мне придется покинуть эту чудесную карету, где-то раздобыть денег, а дальше вертеться самой.

По поводу денег у меня уже появилась идея, я с тоской покосилась на крест с крупными камнями и жемчужными четками. Такое украшение стоит немало, ой, как немало! Если сумею выгодно продать, то вырученного хватит не только на первое время, но даже на поддельные документы. Не дворянские, конечно, купить новый титул я бы точно не сумела, но что-нибудь приличное, чтобы иметь возможность присутствовать на королевских балах и мероприятиях… Например, какой-нибудь внучатой троюродной племянницы шестой сестры неизвестного графа или барона.

В моем плане был только один существенный минус – если попадусь во дворце на глаза Кроули, мне точно несдобровать…

Он и сейчас смотрел на меня слишком странно. Стоило только поднять глаза, как тут же хотелось отвести их в сторону. Уж слишком пронизывающим был этот взгляд… будто насквозь.

Глава 17

Кроули

«Что с вами не так, аббатиса?» – крутился у меня в мыслях вопрос, который я не собирался задавать вслух.

Потому что определенно что-то было не так. Какие-то мелочи в образе, поведении, в словах. Крошечные огрехи – и личность аббатисы будто начинала сыпаться, и через нее проступала иная.

Или всему виной лишь моя излишняя подозрительность?

Я смотрел на Эрнесту и вспоминал все те вещи и поступки, которые меня смущали изначально… Их было слишком много, чтобы я продолжал их игнорировать.

Быть может, она и вправду была шлюхой, как и предположил трактирщик? Я же просто купился на ее красивый спектакль и оскорбленное личико.

Или все же я опять ошибаюсь?