Семь камней радуги

Он указал на рукоять, на которой было выгравировано изображение горного тигра.

– Это его имя. Все члены клана берут себе имена зверей.

Осведомленность и догадливость лекаря начинали нервировать. Виктория вложила в его морщинистую руку несколько золотых:

– За молчание. И все-таки, займитесь больным.

– Не волнуйтесь, я умею хранить тайны, - гордо ответил лекарь и вновь повернулся к Гольдштейну.

Тот тяжело дышал, видимо, у него немного поднялась температура, так как на висках выступила испарина, щеки порозовели, а в глазах появился лихорадочный блеск.

Человечек потянулся к ларцу, вынул из него пузырек с белой прозрачной жидкостью, и, открыв флакон, капнул немного на лезвие кинжала. Оно тут же окрасилось в красный цвет.

– Да, кинжал отравлен, это несомненно.

– У вас есть противоядие? - нетерпеливо выкрикнула Виктория.

– Для того чтобы применить противоядие, необходимо в первую очередь знать, какой яд был применен. Я могу лишь сказать, что это яд какого-то животного. Но какой именно - это секрет клана наемных убийц.

– И что же, он умрет? - прорыдала Милана, поглаживая Гольдштейна по плечу, - Неужели ничего нельзя сделать?

Лекарь задумался, попеременно глядя на всех присутствующих. Видимо, для того, чтобы сделать его размышления более продуктивными, Виктория сунула ему в руку еще столбик золотых монет.

– Есть один человек, который, возможно, может вам помочь, - сказал эскулап, пряча монеты в карман халата, - К западу отсюда, в нескольких часах пути, живет отшельник.

– При чем здесь отшельник? - удивилась Милана.

– Он может лечить людей. Так говорят. Некоторых он поднимал со смертного одра. Не знаю, кто он: монах, святой, великий ученый, или просто безумец, только к нему обращаются, когда уже нет никакой надежды. Он берется лечить не всех, его придется уговаривать.

– Я уговорю, - грозно пообещала Виктория.

– Тогда езжайте прямо сейчас, возможно, он сможет найти противоядие. Это ваш последний шанс. Яд распространяется медленно, но когда дойдет до сердца, ваш друг умрет.

Лекарь собрал свой сундучок, откланялся и вышел.

– Лев Исаакович, вы сможете ехать верхом? - спросила Виктория.

Гольдштейн попытался приподняться, но страшно побледнел и рухнул обратно на кровать.

– Ясненько… - протянула девушка, - Придется искать повозку.

Он подкинула на руке туго набитый кошелек и выбежала из комнаты. Через некоторое время во дворе стоял небольшой возок, в который были впряжены Звезда, Гром и Ветер. Несколько работников постоялого двора вместе с хозяином вынесли Гольдштейна и аккуратно усадили его на мягкую скамеечку внутри возка. Напротив села Милана, у нее под ногами устроился Роки, которого Макс уговорил ехать в возке для охраны. Аня устроилась на козлах.

– Ты сможешь управлять лошадьми? - спросил ее Макс.

– Конечно, - улыбнулась девушка, - Не волнуйся.

– Что за новости? - возмущенно вопросил Ветер, - Мы - не тягловые лошади, мы скакуны!

– Успокойся, сейчас не до ваших капризов! - прикрикнул на него Малыш, которого кони, видимо, признавали главным.

Ветер смущенно замолчал, и возок выехал на главную улицу. Макс и Виктория верхом ехали по обеим его сторонам. Когда процессия покинула пределы города, Виктория сказала:

– Так мы далеко не уедем. Возок едет медленнее, чем мы. Надо, чтобы один из нас остался как охранник, а другой - поскакал вперед, искать этого отшельника.

Посовещавшись, решили, что возок будет охранять Виктория, а Макс поедет на поиски загадочного отшельника.

– Вперед, Малыш! - выкрикнул он и понесся на запад через бесконечное широкое поле, поросшее густой травой.

Следующие несколько часов прошли в упорной скачке. Поле, редкие деревья, росшие по его краям, снова поле, редколесье, маленький пруд - все пролетало мимо, сливаясь в единую пеструю полосу. Макс почувствовал, что бег Малыша становится тяжелым: конь устал. Макс придержал его и пустил шагом, осматриваясь вокруг. Поля, наконец, закончились, и вдали заблестело озеро, окруженное деревьями. Макс подъехал поближе и остановился, пораженный тишиной, царившей вокруг. Гладь озера была невозмутима, от него веяло прохладой и спокойствием. Наверное, озеро было очень глубоким, потому что вода в нем казалась темной, почти черной. Макс представил, какие загадки могут таиться в его глубинах, и поежился. Вообще все здесь дышало покоем, но каким-то холодным и неживым. На таких озерах хорошо снимать фильмы ужасов про загадочных чудовищ, или призраков. А жить в таком месте навряд ли кто-нибудь захочет. "Идеальное место для отшельника", - подумал Макс, - "Тут уж точно никто не побеспокоит".