Семь ключей от Зазеркалья

Вопреки моим ожиданиям, он не спорил. Лишь сосредоточенно глядел вперед, на поросший деревьями склон. А вскоре разговоры стали невозможны: тропа хоть и была сравнительно безопасной, но ехать бок о бок не позволяла.

Я окликнула принца, когда по некоторым признакам до святилища оставалось совсем немного. Дальше имело смысл продвигаться тихо, чтобы не привлечь к себе внимания раньше времени. Хотя кто знает, Охотник вполне мог наблюдать за нами и сейчас. Трудно ли спрятаться в гористой местности? Так или иначе, когда очередной поворот вывел нас к ровной площадке приличных размеров, мы стреножили лошадей, оставили их пощипывать траву, а сами продолжили подъем пешком.

До места добрались примерно за четверть часа. Следующая площадка как раз и оказалась Золотым святилищем. Место и правда было весьма живописное. С одной стороны — обрыв и вид на великолепие соседней горы. С другой, ярдах в пятидесяти, — отвесный склон. Резвый горный ручей падал с выступа вниз, образуя небольшой водопад. Благодаря обильной влаге камни украшала зелено-коричневая поросль.

Чуть в стороне от водопада мы и обнаружили принцессу. Облаченная в костюм для верховой езды, она сидела на стуле, совершенно рукотворном и оттого плохо вписывавшемся в окружающий пейзаж. Руки ее были связаны за спинкой стула, рот тоже был завязан то ли шарфом, то ли просто какой-то длинной тряпкой. Орвин метнулся было к ней, но приостановился, видя, как отчаянно она мотает головой. Причина такого жеста стала ясна почти сразу. Из-за ствола криво растущего дерева, ветви и корни которого тянулись к стекавшей в бассейн воде, выступил Ансель. В руке он держал пистоль, дуло которого направлял на Орвина. Брат-близнец этого оружия, наверняка тоже заряженный, был заткнут за пояс.

— Ну наконец-то, — проговорил он, с удовольствием растягивая слова. — Я уже устал ждать.

— Кого из нас? — полюбопытствовала я.

Если человек с оружием хочет поговорить, надо непременно предоставить ему такую возможность.

— Всех. — Ансель растянул губы в ослепительной улыбке. И, как бы в подтверждение своих слов, перенаправил пистоль с Орвина на меня, а затем поднес дуло к самому виску Этнеи. Та замычала и испуганно зажмурилась. — Все вы здесь очень дороги моему сердцу.

— Давай без глупостей.

Орвин осторожно сделал шаг в сторону брата.

— Это ты без глупостей! — резко ответил тот, вскидывая руку. Теперь дуло снова смотрело на Орвина. Тот послушно остановился. — Я не шучу. Впрочем, еще один шаг — и ты облегчишь мне выбор.

— Какой выбор? — продолжила задавать вопросы я.

— Кого из вас убить первым, разумеется. — Тон Анселя был холоднее скопившейся в бассейне воды. — Редкая удача, верно? Все трое в одном месте. И только у меня пистоли.

— Ну, чем тебя не устраиваю я, понятно. — Я постаралась не опускать глаза на сильно выпирающую часть тела старшего принца. Напоминать, что он сам виноват в случившемся, тоже не стала. Еще, чего доброго, начнет палить со злости. Вот уж кто точно эмоционально нестабилен. — Но чем тебе не угодили остальные? Близкие родственники как-никак.

— Родственники? Ну уж точно не вот этот. — Он указал оружием на Орвина, и на мгновение я, признаться, вжала голову в плечи: боялась, что этот ненормальный случайно спустит курок. — Что до нее, — он скосил глаза на Этнею, — я не отдам руку на отсечение, что ее мамаша не погуляла с кем-нибудь, не имевшим никакого отношения к королевской семье Эльмирры.

— Чушь! — убежденно отрезал Орвин, а я подумала, что идея про отсечение руки чрезвычайно мне понравилась. С удовольствием бы отсекла, если бы выдалась такая возможность.

— Неважно. Главное, она уже положила глаз на мой трон. Так ведь? — Он снова развернул пистоль к принцессе, и та сжалась, низко опустив голову. — Они оба хотят его заполучить. И теперь, после того, что сделала ты, они как никогда близки к победе. Не один, так другой. Либо девчонка, способная управлять разве что горсткой глупых фрейлин, либо мальчишка, пробивший себе дорогу из пасынков в сыновья.

— Понимаю, — кивнула я, осторожно делая шаг вперед. Теперь я стояла почти на одном уровне с Орвином. — Ты был единственным и наверняка любимым сыном, и тут появляется чужая тетя, да еще и с ребенком. Разумеется, это тебе не понравилось. История стара как мир. Но дело усугубляется еще и тем, что ты был не простым мальчиком, а принцем крови. И появился претендент не только на отцовскую любовь, но и на трон. Шансы у него, правда, были эфемерные, но ты, наверное, был слишком юн, чтобы это осознать. Тем более что Эдбальд отчего-то счел нужным его усыновить. Ты понял, что прежней жизнь никогда уже не станет. У тебя появился конкурент. А дальше родилась еще и сестра. Но это было давно. С тех пор ты вырос. Неужели так и не сумел за это время понять, что детские страхи — не повод для ненависти?