Семь колодцев

Как-то около полуночи я подъезжал к своему гаражу. У меня была тогда «бээмвуха» пятой серии, черный бу-мер — как сейчас говорят, которую я держал на кооперативной стоянке. Настроение было хай-класс — мне удалось подписать с розовощекими европейцами пару космических контрактов, которые в перспективе могли удвоить, а то и утроить мои и без того не хилые капиталы. У въезда в гараж я заметил мрачную грузную фигуру в синем замызганном плаще.

Вовочку я не видел месяца три. Он выглядел так, будто только что вернулся из Бухенвальда. От его некогда пышущего силой и здоровьем стапятидесятикилограммо-вого тела осталось не больше ста тридцати. На грязном осунувшемся лице замерла печаль всего человечества. Узкие глазки слезились от холодного ветра.

Узнав мою машину, Вовочка аж подпрыгнул от радости. Он, видимо, потерял всякую надежду дождаться меня.

Я скривил губы и подал ему знак рукой — мол, подожди меня здесь, стой, где стоишь, а сам заехал на территорию стоянки.

— Что у тебя? — Я вышел за ворота стоянки и быстрым шагом направился в сторону своего дома.

Вовочка засеменил следом.

Была слякотная весна. К запаху набухающих почек и влажной затхлости, поднимающейся от земли, примешивались свежие струйки далеких южных ветров. Сердце сладким возбуждением реагировало на эти символы предстоящего цветения.

В заброшенном яблоневом саду собачники выгуливали своих питомцев. Время от времени собаки разражались заливистым лаем.

— Я хотел… хотел попросить…

Его голос был дрожащим, интонации заискивающими.

Я учуял присущий только Вовочке острый отвратительный запах, где были ясно различимы две главных составляющих: тяжелый дух большого хищного животного, а также убийственная кислая вонь лежалых вещей. Медовое очарование посвежевшей природы безвозвратно исчезло.

— Ты же знаешь: я по четвергам не подаю! Я ускорил шаг.

Вовочка тоже прибавил.

— А сегодня среда! — в надежде напомнил он.

— Ну это я так, образно… И вообще, надоел ты мне, попрошайка хренов. Бросай пить, иди, блин, работай!

— Обязательно, обязательно! — клятвенно заверил мой провожатый. — Я уже ищу… Как только, так сразу…

— Плохо ищешь… Как с твоей автобазой?

— Не берут туда больше. Мне прогулов насчитали в общей сложности двести дней. Главный механик сказал, что я поставил всесоюзный рекорд…

— Значит, теперь вся халтура достается Буржую? — вспомнил я Вовочкиного напарника по шиномонтажному цеху. — Небось теперь в одну харю всю ханку трескает?

— Нет, Буржуй больше не пьет… Он коньки отбросил.

— С чего бы это? Он ведь был такой правильный, маму слушался?

— Водкой отравился…

Вовочка едва различимо взгрустнул.

— Ну что ж, — я цинично пожал плечами, — жизнь такова, какова она есть, и больше ни какова!

Навстречу из кустов выскочила волосатая кобелина со свирепой мордой. Я выхватил из кармана приборчик, похожий на пейджер, направил красный глазок на собаку и нажал кнопку. Ничего сверхъестественного не произошло, но псина вдруг взвизгнула и бросилась наутек.

— Что это?! — изумился Вовочка.

— Последняя разработка… Удар высокочастотной звуковой волны… Оборонные технологии…

— А почему я ничего не слышал?

— Звуки в этом диапазоне человек не слышит…

— А, понятно. Вот бы мне такую штучку!

Я знал, что на Вовочкиных ляжках запечатлены следы челюстей всех собак округи. Эти друзья человека почему-то очень недолюбливают пьяных.

— Так, что у тебя? Только быстро, мне некогда!

— Я не ел уже три дня. Купи хлебушка. А? Я так удивился, что даже остановился.

— Как?! Тебе нужна не водяра, а хлеб? Боже, что с тобой случилось? Сдается мне, что ты действительно очень голоден.

— Да! Очень-очень голоден! Есть хочу!

— А как же водка?

— Да пошла она! Я почесал затылок.

— Ладно, выбирай: или хороший ужин с минеральной водой, или три бутылки водки. Делайте ставки, господа!

Вовочка мучительно задумался.

— А нельзя…

— Нет нельзя! Вовочка аж зажмурился.

— Водка! — невнятно выдавил он.

— Так, братишка, с тобой все ясно…

Вскоре мы сидели в небольшом частном кафе, всего на пять столиков, которое располагалось на первом этаже соседнего с моим дома. Кафе работало до последнего клиента, иногда до утра, поэтому персонал не удивился, когда в половине первого ночи зашли два припозднившихся посетителя. К тому же меня знали в лицо — я захаживал в эту полукриминальную офшорную богадельню.

Я заказал самые дорогие блюда и пару бутылок воды. Вовочка слупил три салата, выхлебал две тарелки борща и умял с горчицей все содержимое хлебницы. Наконец, крепко рыгнул и сыто откинулся на спинку стула.

Официантка, девушка-подросток кавказкой внешности, принесла тушеную курятину. Вовочка немедля сунул в рот ножку, шумно всосал ее и секундой позже вытянул изо рта голую косточку. Потом и ее неистово разгрыз и махом проглотил — я знал, что его луженый желудок при необходимости легко переварит хоть килограмм гвоздей. Наверное, та собака, которую я напугал замысловатым приборчиком, точно так же сожрала бы этот кавказский деликатес.

Вовочка опять громко рыгнул и только сейчас первый раз отхлебнул минералки. Тут он весь скривился, будто глотнул керосина.