Семь кругов Ада (СИ)

«Зуо, соберись!» — мысленно одернул ты себя. Кому-то было страшно умирать, кому-то жить, ты же боялся влюбиться. Вот только от чувств не убежать, и ничего уже не изменить...

====== Второй круг Ада: 8. Розовый слон ======

ЧО

Противное пиканье будильника обрушилось на мою несчастную голову, словно лавина на маленький хрупкий домик у предгорья.

В первую секунду я даже не понял, почему так не хочу просыпаться, почему так болит все мое хилое тело и почему, етить-колотить, мне причудился Зуо?! И здесь от него не скрыться!

Вообще-то мне часто снится различная бредятина, но ничего конкретного или знакомого — а тут пригрезилось, что мы с Зуо поженились… Я, конечно, в белом фраке, черной бабочке и с волосами, зачесанными назад, выглядел великолепно. Да и Зуо шло пышное белое платье и полупрозрачная фата, скрывающая его прекрасные желто-зеленые глаза. Правда, платье было слегка великовато ему в груди, явно предназначенное для более объемного бюста, но это картины не портило! И все же, что-то тут было не так! Сон прервался в тот момент, когда мы, обменявшись кольцами и даже поцеловавшись — вот где кошмар! — выбежали из церкви, обсыпаемые белоснежным рисом, и Зуо приготовился бросать букет невесты. Странно, но ловить этот букет собирались Мифи, котенок, парень, возомнивший, что я Бог, какой-то скинхед в оранжевых ботинках, Эллити, большой еж и Дарвин с обезьяной на плече. Как выглядит Дарвин, я не знаю, но почему-то во сне не сомневался, что мужик в одеяниях хиппи, с длинными вьющимися волосами и очками со стеклами в форме сердечек — не кто иной, как создатель теории о происхождении видов XIX века. Да полюбас!

Разлепив воспаленные веки, я пару минут гипнотизировал потолок, находясь в счастливом неведении и от этого чувствуя себя более чем прекрасно. Но вот организм начал просыпаться вслед за мной, вследствие чего полученные накануне ушибы заныли с новой силой, а на голову обрушились воспоминания прошедшего дня, заставившие меня болезненно застонать и усомниться в собственной вменяемости.

— Материнскую плату мне в задницу! — тихо выругался я, наконец-то вспомнив почти все. Вот как доехал до дома и как до постели доковылял, не помню, но все остальное… Ой, бабочки-ромашки-кровь, лучше бы и этого не помнил!

Я почти физически ощутил, что краснею. Как же стыдно! И перед Зуо! И перед собой! А если сэмпай еще и всей школе расскажет, что я вчера вытворял?! Я же не переживу позора! Или переживу. С моим-то послужным бесславным списком и удивительной способностью постоянно выставлять себя идиотом на всеобщее обозрение… Да мне вообще уже ничего не страшно!

Подумав об этом, я как-то сразу успокоился, взял себя в руки и все-таки решился встать. С утробным стоном «Ма-а-а-а-а-а-ать-центральный процессор-оперативная-память-блок-питания-адаптер…» я перешел из положения «лежа» в положение «сидя», но легче от этого не стало. Мало того, я чуть не возвратился к горизонтальной позиции, глубоко вздохнув и офигев от отравляющего «свежего» дыхания. Да я же новое биологическое оружие! Бойтесь меня!

Как марионетка с оторванными нитями, на дрожащих ногах, покачиваясь и попеременно теряя равновесие, я каким-то чудом дотащил свои бренные кости до ванной комнаты. Со стороны кухни до моих ушей донеслись веселые визги Эллити и смех маман.

Что это значит? Я не ослышался? И не галлюцинирую? На часах семь утра, а они все еще не в плохом настроении? Все еще не жаждут моей смерти и не приготовились насиловать мой маленький несчастный мозг? Конец света, что ли намечается? Или новость хорошая? К примеру, ученые доказали, что прожить на планете будет можно и без мужчин, так что прямо сейчас любая женщина может взять дробовик, выйти на улицу и начать отстреливать ненужные куски мяса, беспардонно потребляющие кислород? Потому что если не это, то я даже не представляю, что еще могло так развеселить женщин в моей семье.

Почистив зубы, умывшись, порадовавшись тому, что палец мой зажил, а укус полностью затянулся, испугавшись усыпанного синяками и мелкими ссадинами и без того малопривлекательного тощего тела, я воинственно ринулся на кухню, твердо решивший разузнать, в чем причина хорошего расположения духа женской половины нашей сумасшедшей семейки. Когда я зашел на кухню, мама, к моему ужасу, как раз ставила на стол тарелку с завтраком. И, кажется, предназначался он мне. Не последняя ли эта трапеза в моей жизни?

— Доброе утро, — вяло поприветствовал я домочадцев. В ответ обе дьяволицы одарили меня полуулыбками-полуоскалами, от чего по коже моей побежали мурашки. — В чем дело? — тут же решил я расставить все точки над «Ё», только вот голос мой почему-то стал сипловатым и приглушенным. Не к добру это, ой чует мой аппендикс, не к добру!

— Садись! Кушай! — лучезарно улыбнувшись, кивнула на стул мама.

«Кушай»? Постойте, я не ослышался? «Жри!» — вот это коронное мамино… А что еще за «Кушай»?

Я плюхнулся на стул, подозрительно оглядывая то ненормально добродушную маму, то светящуюся, как начищенный таз, Эллити.