Семь кругов яда

– У меня есть такой камень! – внезапно протиснулся из толпы какой-то мужичок, протягивая камень золотобородому магу, который демонстративно стал осматривать камень со всех сторон. – Он тоже станет золотом? Я стану богатым?

– Не может быть! Где вы его взяли! – удивился коричневому куску породы эксперт.

– Купил в городе пять дней назад! За пять медяков! – похвастался мужик, показывая всем камушек. Толпа приглядывалась и перешептывалась.

– А вы знаете, что сегодня он стоит уже не пять медяков, а серебряный! – схватился за сердце другой маг, приглядываясь к камню. Толпа охнула. – Пройдет еще немного дней, и его цена поднимется до золотого!

– Я могу его продать? – занервничал мужик, поглядывая на зрителей.

– Можете! Я готов купить его! – встрял третий маг с залысинами, протягивая монету. – Я сам куплю его! Я не верю в королевские деньги! В них уже почти не осталось золота! Золхимы – вот истинное, чистейшее золото высочайшей пробы!

– У меня еще мешок есть! – мужик демонстративно показал всем монету и спрятал ее себе в карман.

Что тут началось! Мужика чуть не растерзали вместе с мешком какой-то щебенки.

Через десять минут мешок щебня превратился в мешок денег. Народ бегал в дома, нес все, что было, от украшений до пернатой живности, которая своими воплями добавляла драйву! Люди стояли, прижимая к груди булыжники, с завистью смотрели на тех, у кого их больше, и улыбались.

Золотой дождь снова лился на головы участников вакханалии. Глаза людей блестели, улыбки не сходили с их счастливых лиц. Маги тем временем исчезли. Самое интересное, что они прихватили с собой мужика и мешок денег. Лучше бы они забрали мой нервный тик. Глазик дергался, рассеянный взгляд смотрел в пустоту. «Бзззз!», – звенела муха прямо над уходом, вполне справедливо намекая на то, что я, как бы, уже – не ромашечка, но что-то созвучное. Доспехи завалились в колодец, а я чувствовала себя унылым говном. А раз я – унылое говно, то пора смываться. Если здесь есть маги, то я, думаю, что найду способ вернуться обратно. Дав деру в лес, я бежала что есть силы. Муха превратилась в огромного зеленого шершня, который преследовал меня Резкий укол под лопаткой и … ай! Голова закружилась, перед глазами потемнело, и я почувствовала, как в порыве слабости оседаю на землю…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава пятая. Добро с радикальными методами

У нас с тобой – свободные отношения.

У меня – свобода. У тебя – отношения.

Вот такой пердюмонокль!

Во рту было гадостное чувство, как – будто сердобольная бабушка вынесла кошечкам тухлую рыбку. В голове мелькали подозрительные мысли о том, что сейчас на мне в кое-то веков попытаются исполнить супружеский долг, пользуясь моим беспомощным состоянием, причем с такой скоростью, словно я на последнем издыхании, а некромант очень не хочет стать некрофилом. Успеть, так сказать, пока тепленькая. И, судя по скорости, делать прогноз дольше, чем на пять минут, фактически бессмысленно. Не может быть! Это категорически исключено! В мире же столько всего происходит! Курсы ценных бумаг и валют скачут, как бешеные белки по веткам новостей, террористы взрывают не только бомбы, но и общественность, вооруженные конфликты вспыхивают на карте мира точками возмущения народных масс. Как можно в такой тревожный момент думать о любви?

Я требую, чтобы мой муж был героем боевика с эпическим взрывом в конце и кучей трупов, приходящейся на минуту экранного времени. Да-да, именно тем героем, который в финале должен засасывать возлюбленную, как вантуз раковину, намекая на то, что пока вверх ползут титры под решительную музыку, где-то ритмично скрипит ближайшая койка. Я хочу видеть, как в ответственный момент, когда красивые губы героини тянуться к нему для контрольного поцелуя, он скривился, как последний инквизитор и девственник, брезгливо отодвигая развратницу на безопасное для игривой части тела расстояние. «Как ты можешь сейчас думать о любви! – гневно восклицает он, сурово устыдив прелестницу. – Когда в мире такое творится!».

До сих пор не могу понять взаимосвязи между цунами на далеком побережье, куда мы никогда не поедем отдыхать, скачками валют, которые мы даже в руках не держали, и направлением, куда меня посылали после кокетливого заигрывания.

Я разлепила глаза, ощупывая все вокруг и пытаясь сориентироваться. Красивая комната, мягкая кровать, смятая подушка, которую я уже отметила своей сезонной линькой, как свою. Протяжно и с наслаждением зевнув, подтянувшись, как удав, расправив плечи и сплевывая волосы, я честно пыталась восстановить события, которые предшествовали мутному утру и состояния «не будите лоха! Ему и так плохо!».

Я всегда была уверена, что последний полноценный отпуск был у меня в детском саду, а следующий будет отписывать патологоанатом, поэтому местный санаторий меня слегка удивлял. Но еще больше меня удивляло кольцо с зеленым камнем, лежащее на столике.