Семь кругов яда (СИ)

- Та-а-ак, свиде-е-етель, отойдите в сто-о-орону, - ядовито заметил Эврард, подарив мне взгляд прищуренных зеленых глаз и беря в руки первую попавшуюся книгу. Он открыл ее на манер папки. Мы стояли как идиоты рука к руке и что-то не сильно понимали, что происходит. Темноволосый пытался расковырять замок пером, присев на корточки. 

- Уважа-а-аемые  брачу-у-ующиеся...

 Я подавилась, понимая, что слегка его недолюбливаю. Эврард поднял брови и перевел взгляд на Деза, который судя по сдвинутым бровям мысленно пополнял список ректальных кар, - И брако-о-ованный… В этот де-е-ень злодейка-судьба-а-а свела вас вме-е-есте…

Перо сломалось, послышалось возмущение, и со стола слетела какая-та  металлическая штука для срезания пера. 

- Эврард, прекрати! – возмутилась я, металл скребет металл. – Зачем? 

- Но перед те-е-ем, как перейти к церемо-о-онии, давайте соста-а-авим брачный контра-а-акт на случай разво-о-ода, - ядовито заметил Эврард. – Как бу-у-удете разводи-и-ится и делить совме-е-естное иму-у-ущество в виде нару-у-учника? Хорошо, скажу про-о-още. Кому доста-а-анется после разво-о-ода чья рука-а-а? 

Что-то звонко сломалось об замок, из которого вытряхивали осколки. 

- Предлагаю руку цветочка оставить брату! – сдул прядь волос темненький, пытаясь нас разлучить. – Не получается! Хитрый замок! Ничего… Эврард! У тебя есть еще что-нибудь острое?

- У-у-ум, шу-у-утки и пе-е-ерчик, - ехидно заметил Эврард, глядя на меня многообещающим взглядом. – Что из этого тебе пригоди-и-ится? Кста-а-ати, у цвето-о-очка нет права по-о-одписи!  А у Де-е-еза е-е-есть! Тем бо-о-олее, что цвето-о-очку мужска-а-ая рука пригоди-и-ится в хозяйстве и в рабо-о-оте. Будет держа-а-ать в мужском кулаке всю структу-у-уру… 

Темненький махнул рукой, закатил глаза и полез шарить по чужим столам.  Нет, я определенно уважаю наших конкурентов! 

- Ла-а-адно, думайте пока. А я со всей торже-е-ественностью объявля-я-яю вас, - Эврард сделал коварную паузу, а потом полез в карман. – Свобо-о-одными. Кто молодец? Я молодец!

Замок щелкнул, я протерла кисть! Ура! Свобода! На руке остался след, но я была счастлива. 

Наручники упали на пол. 

- Итак, что мы имеем? – вздохнул Дез, падая на диван. – У вас сколько городов? Один? У нас ни одного!  И последний город у драконьих сердец!  По поводу первого города я ничего сказать не могу. Мы его не захватывали. 

- В следующий раз, когда будете что-то захва-а-атывать, захвати-и-ите мозги! – мурлыкнул Эврард, подгребая меня к себе. – Не смотри на меня так цвето-о-очек. Кто знал, что идио-о-оты так буква-а-ально воспри-и-имут мою иде-е-ею? Сам в шо-о-оке! 

- Мы ничего не знаем по поводу первого города, - заметил Дез, делая взмах рукой. Перед нами появилась в воздухе карта. Над алчным городом зависла моя физиономия, а над любителями оргазма – толстая морда конкурента. Третий город был покрыт серой дымкой. 

- И как это понимать? Там пепелище. Никто не выжил! Но город все еще распознается, как возможный для работы, – поинтересовался темненький, сощурившись. - Ладно. По договору, если два победителя, то проигравший имеет право выбирать, кому отдать дело. 

- Ты что! Заберешь у них бизнес? – возмутилась я. – Это после того, что он сделал? Вы же – союзники!

- Друзья-я-я подколо-о-ой! Закады-ы-ычные, - сладко улыбнулся Эврард. – Так и быть. За спасе-е-ение цвето-о-очка, оставля-я-яю вам фи-и-ирму. Всего хоро-о-ошего! Не пережива-а-айте, у вас ее никто не отбере-е-ет.  

Братья попрощались и исчезли. 

- Дорога-а-ая ты моя же-е-енщина! Бесце-е-енная, - съязвил Эврард, беря меня за подбородок. – И что мы бу-у-удем де-е-елать? 

- Обидно, что я проиграла, - вздохнула я. – Извини, что подвела. 

- Под же-е-енский монасты-ы-ырь, - Эврард поднял брови, а потом театрально и тяжело вздохнул. - Ничего без меня сде-е-елать не мо-о-ожете! Почему сразу я-я-я? Да за что ста-а-арому, больно-о-ому челове-е-еку все э-э-это? 

 Эврард обиженно отвернулся, заложил руки за спину.

 – Не-е-ет у вас со-о-овести! И не-е-е было! Кошмар какой! Пойде-е-ем, цвето-о-очек! У-у-угол – это слишком мя-я-ягко. В тюрьму-у-у тебя посажу-у-у! Как ты могла-а-а! Расстро-о-оила меня!

Меня тащили за собой из кабинета. Он что? Серьезно? В тюрьму? Я пыталась сопротивляться, возмущалась, даже пыталась укусить руку, меня иногда кормящую и слегка недосаливающую.

Эврард положил руку на дверь камеры, и она открылась.

- Кто здесь? – перепуганно спросил узник. – Опять пытать? 

- Да-а-а! Сейчас тебя души-и-ить будут и разукра-а-ашивать! – ехидно заметил Эврард, закрывая дверь. К стене был прикован уже местами разукрашенный … Не может быть! Тот самый рабовладелец, который меня тогда выставил на аукцион! 

- Для тебя бере-е-ег, - умилился Эврард.  – Тебе нра-а-авится пода-а-рок? 

- Эм, - замялась я, глядя в каком состоянии находится «подарок».

- Я на тебя оби-и-иделся. Ты совсе-е-ем не уме-е-ешь принимать пода-а-арки! Я больше тебе ничего дарить не бу-у-уду! – обиделся Эврард. – Дава-а-ай, цвето-о-очек, расскажи ему про новый марке-е-етинг, покажи проду-у-укцию. Рекрути-и-ируй, а я над душо-о-ой отлетающей постою.