Семь лепестков зла

– Этот твой, малышка. Не упусти! О-очче-ень перспективный мужчина. И одинокий, что главное! – шепнула мать напоследок, уже начав скалить зубы новому гостю и спеша ему навстречу. – Господи! Владимир Иванович! Как же я рада…

И когда научилась так манерничать? Настя спрятала свое презрительное удивление под полуопущенными веками, с натянутой улыбкой наблюдая за галантным мужчиной. Он поймал громадную пятерню ее матери будто на лету. Чуть склонился, приложился к ней губами. Рот его Насте очень понравился. И рост, и фигура, и прическа. В меру, всего в меру было в этом Владимире Ивановиче. И жесткости форм, и мягкости линий. Он не был мачо, тут ему до Дэна было очень далеко. Но он был воплощением стиля. И от него за версту несло богатством.

– Вот, Володя, познакомься, – отчим подвел гостя к Насте. – Моя падчерица, Анастасия. Недавно овдовела.

Настя потупила глаза, подавила судорожный вздох. Если честно, она от скуки так надрывалась, а не от тоски. Но вышло замечательно.

– Очень приятно, – произнес Владимир Иванович приятным голосом, склонился к ее руке и снизу вверх посмотрел на нее. – Очень рад, очень рад знакомству с вами. Владимир.

– Настя, – тихим безвольным голосом пробормотала она. Потом встрепенулась и добавила чуть тверже: – Мне тоже очень приятно.

А еще приятнее было бы оказаться с ним сейчас этажом выше, в одной из шикарно обставленных комнат. Стащить бы с него костюм, рубашку, пройтись коготками по его накачанным формам. А потом затащить на себя и пользовать, пользовать, пользовать бесконечно долго, как получалось лишь с Дэном.

Наваждение какое то! Снова она о нем! Может, взять и позвонить ему?! Просто набрать его номер – она же знает его – и поболтать, а? Насколько ей известно из отчетов слюнтяя Толика, он еще очень далек от завершения операции. Он там может полгода просидеть. Улитка, а не мужик!

Может, правда – поболтать с Дэном? Мать, правда, жестко может подавить ее восстание, поскольку категорически запретила контактировать с Дэном, но она ведь может и не узнать. И если она проявит смекалку и позвонит с домашнего телефона отчима, старая ведьма и не догадается.

Сразу после второй перемены блюд Настя незаметно выскользнула из за стола, сделав губами матери слово «туалет». А сама метнулась наверх. Там, в одном из коридоров она как то видела телефон. Еще один аппарат, но с другим номером был в кабинете отчима. Второй в кухне, куда мамаша сейчас точно не сунется. Третий – в их спальне. Там ее тоже не будет до вечера.

Настя схватилась за трубку того аппарата, который стоял в коридоре на высокой подставке на длинной чугунной ножке в виде ствола дерева. Быстро набрала по памяти номер Дэна. Он был у нее выжжен в мозгу, не то что в памяти.

– Алло, – Дэн отозвался не сразу. Голос его звучал глухо и настороженно. – Слушаю?

– Дэнчик, милый, приветик! – скороговоркой выпалила Настя. И тут же, боясь, что он бросит трубку, – на него запрет старой ведьмы тоже распространялся, – затараторила: – Мне так плохо без тебя, так плохо, милый!!!

– Да ну-у-у! – хмыкнул он недоверчиво.

– Ты можешь мне не верить, можешь проклясть меня, но я ни при чем!!! Ни при чем!!!

У нее вдруг запершило в горле, как от перца, а к глазам подступили слезы. Она так соскучилась по его голосу, по его рукам! По его насмешливому ленивому взгляду. Ей, оказывается, только его и не хватало!

– Дэнчик, милый, я… Я, кажется, люблю тебя!

– О как!!! – Его недоверие вдруг сделалось сердитым. – Чего же услала меня, а?

– Это не я!

– А со мной чего не поехала? Мы же мечтали с тобой… – Он запнулся и тут же замолчал.

– Мы – да, мечтали по своему, а она… Все она!!!

Еще мгновение – и она проговорится, она выложит ему все. А потом бегом выскочит на улицу, сядет в свою машину и уедет к нему на край света, в его задрипанный город, в его коммуналку. И будет там жить с ним долго и счастливо и…

Нет!!!

Отрезвление наступило стремительно. Вместе с картинами захламленного неуютного быта, видом болезненных сопливых детей, глубоких корыт с грудами грязного белья, засаленных сковородок. Она уже так не сможет. Никогда, ни за что!!! Слишком много они сотворили ужасного, чтобы, выбравшись оттуда, снова вернуться.

Нет!!!

– Дэн, что мне делать? – Настя притворно всхлипнула в трубку.

Он, конечно же, тут же почувствовал ее фальшь и даже природу понял. И сделался грубым. Непозволительно грубым. Он послал ее матом далеко-далеко. И потом еще добавил много непечатного, не оставляя ей ни единого шанса сожалеть о нем.

– Значит, мы больше никогда не увидимся? – уточнила она уже совершенно спокойно.

– Нет. Надеюсь, нет, – отрезал Дэн. – Как только я получу от этой ведьмы все свои деньги, доступа то к моим счетам у меня так и не появилось! Она все обещала, обещала, сука… Короче, как только получу доступ, я сваливаю. А ты… Ты можешь снова выходить замуж. Никого там тебе твоя мамашка не присмотрела, а?

«Присмотрела», – хотелось заорать ей во все горло. И еще какого!!! Не ему – голодранцу преступному – чета! И вон он поднимается по лестнице с ищущим взглядом. Наверняка отправлен был на ее поиски.