Семь лет одиночества. Принцесса Малейн (СИ)

Подсвечник опустился одному из солдат на затылок. Затем Малейн повернулась к другому мужчине и ударила его по ноге. Солдат вскрикнул от боли и упал на колени, пытаясь ухватить принцессу за платье. Она замахнулась подсвечником еще раз, но первый мужчина уже пришел в себя и почти сгреб ее в свои огромные руки.

Но в следующий миг его руки обмякли, и солдат безвольно рухнул на каменистый берег. А за ним и его спутник — упал, так и не встав с колен.

Малейн уставилась на них, и по ее телу расползался ужас. Она мрачно надеялась, что не убила их, хотя, вообще-то, она должна была. Выбора не было. Либо она их убивает, либо они ее забирают. Но ее ударами всё равно не свалить двух сильных мужчин, как бы она ни старалась.

Они оба тихонько зашевелились.

Один попытался встать, а другой застонал и начал переворачиваться на локоть. Малейн поняла, что нужно что-то делать. Снова бежать или лучше еще раз ударить? Но прежде, чем она успела принять решение, два арбалетных болта с тихим свистом впились им в затылки.

По очереди. Вдобавок к предыдущим.

Теперь Малейн увидела первые болты в их спинах. Солдаты умолкли и перестали двигаться, на этот раз навсегда. Принцесса смотрела на них несколько бесконечно долгих секунд. А когда всё-таки подняла голову, увидела рядом Джима с арбалетом в руках.

— Простите, — прохрипел он. — Они бы привели с собой остальных.

Его голос дрожал так же сильно, как ее ноги. Джим опустил полные ужаса глаза на тела и растворился в рыданиях.

— Я бы от них всех не защитил вас, девочки. Я… я никогда не убивал… Я всегда только на кухнях…

Его плечи сотрясались. Малейн только сейчас осознала, что Джим, по сути, совсем еще мальчишка. Сколько ему лет? Шестнадцать? Семнадцать? Немногим больше, чем было ей самой, когда ее бросили в башню.

Джима готовили к мирной жизни, к работе на фермере или во дворце. Он должен был разводить свиней или печь пироги и мариновать устрицы. Вряд ли его родители рассчитывали, что их сын когда-нибудь будет вынужден убивать людей.

— Мне так жаль, — всхлипнул Джим, — Простите, я так виноват…

Малейн совладала с шоком. Она тоже в первый раз видела смерть, насильственную. Так близко, что ее буквально можно потрогать рукой. Но принцесса подошла к Джиму и обнимала его всё то время, пока он плакал у нее на плече, как маленький ребенок.

— Ты не сделал ничего плохого, — прошептала она, стараясь сдержать собственные слезы. — Ты спасал нас, спасал себя. У тебя не было выбора.

Его и правда не было.

Они простояли так, кажется, целую вечность. Через несколько минут Джим кое-как успокоился и сквозь всхлипы сказал, что им пора идти. Малейн не хотелось делать ни шагу, но она лишь кивнула, и они двинулись в путь.

Глава 10

Путешествие было долгим. Малейн не находила другого слова, чтобы его описать. Они просто очень долго шагали по ее королевству — плелись по выжженным полям, переходили реки вброд, продирались сквозь леса, плутали по окраинам уцелевших деревень.

Принцесса настояла, что не нужно без крайней надобности заходить в города. Слишком рискованно, там наверняка повсюду солдаты, которые могут ее узнать, и тогда одного арбалета будет мало.

Но солдаты не были их единственной проблемой. Точнее, ее проблемой. У Малейн так сильно болели ноги, что на исходе второго дня ей пришлось искусать губы в кровь, лишь бы не вскрикивать при каждом новом шаге. В итоге Джим перерыл какую-то телегу и с победным возгласом выудил оттуда пару потрепанных женских сапог.

Поначалу Малейн не хотела их брать, но он Джим ее убедил, что телега давно заброшена. Большая часть вещей, которая там лежала, покрылась плесенью и пылью. Металлические вставки по краям заржавели, испорченные дождем. Сапоги тоже оставляли желать лучшего, но они лежали внизу, и поэтому их еще можно было носить.

После этого идти стало легче. Малейн чувствовала, что с каждым днем становится сильнее и выносливее. Конечно, она никогда не была так неподвижна в башне, как Дженни, но ее мышцы всё равно ослабли и нужно было время, чтобы их расшевелить.

Еще одной проблемой стала добыча. Запасы истончились довольно быстро, но Малейн упорно отказывалась что-то брать с немногих сохранившихся полей, мимо которых они шли. Она ела только то, что было разбросано по обочинам дорог. Этого было ужасно мало, а иногда за целый день и вовсе ничего пригодного в пищу не попадалось.

— Нам нужно есть, если мы хотим выжить, Ваше Высочество, — возражал Джим. — Люди давно привыкли, что все у всех всё утаскивают.

— Ты можешь брать еду, где хочешь, — хмурилась Малейн. — Я не собираюсь тебя останавливать. Но сама подожду, пока мы не найдем что-то еще.

— Или пока вы не упадете с голоду, — проворчал Джим. — Я вас двоих не унесу.

Дженни всё еще висела на его плече безвольной тряпкой.

— До этого не дойдет, — сказала Малейн и попыталась слабо улыбнуться.

Когда они добрались до одного из первых приграничных городов, Джим сходил туда один и продал подсвечники. На эти деньги они смогли купить не только еды, но маленькую тележку для Дженни.