Семь лет за колючей проволокой

Здесь я должен поведать ещё одну удивительно печальную историю, приключившуюся одновременно с гибелью Ушбы.

Я ещё расскажу о начальнике турбазы «Боровое» — Виталии Чмеруке и о том, как моя жена Наташа с дочкой Юленькой отдыхала прошлым летом на этой турбазе…

«В тот печальный день я, попрощавшись в церкви с Ушбой, отправился за город к моим девочкам, но перед этим, как и всегда, позвонил на мобильник Виталию, чтобы предупредить о своём приезде. Полковник отозвался сразу и сказал, что не сможет меня встретить, так как приедет чуть позднее: находится на похоронах жены своего близкого приятеля.

Я удивился такому странному совпадению, но расспрашивать подробнее не счёл тактичным и уместным. Как же я удивился, когда Валентина, жена полковника, рассказала, что женщина, которую хоронил Виталий, погибла в автомобильной катастрофе, находясь за рулём своей машины, а её муж-генерал, приятель Виталия, был в тот момент рядом и сейчас находится в реанимации. Здесь я уже не удержался от вопросов. И с ужасом узнал, что мы с Виталием, оказывается, хоронили двух людей, погибших в одной и той же катастрофе, но находившихся в разных машинах.

Придумай я нечто в этом духе для одной из своих историй, сказали бы, что в жизни такое невозможно, а оно произошло на самом деле. Кто-то из Великих людей заметил, что рассказ о реальном событии звучит гораздо менее правдоподобно и много страшнее, чем выдуманная автором фантазия…»

— Как залетел-то? — продолжил свои расспросы длинноногий «Авторитет» нашей камеры, играющий за столом.

— А-а… — Я махнул рукой. Мне не очень-то хотелось распространяться о том, как попался на драке, — вроде бы и пострадавший, а сам сижу под следствием, и я рассказал ему часть правды: — Сидели в кафешке с девчонками, праздновали, а кое-кто из посетителей решил проверить, что прочнее — моя голова или винная бутылка.

— И как? — заинтересовался тот.

— Голова выдержала, а бутылка вдребезги… — с некоторой грустью усмехнулся я.

— А потом? — не унимался мой въедливый незнакомец.

— А потом, смахнув с лица кровь и собрав всю волю в кулак, я со всей силы засандалил этой сволочи между глаз.

— А дальше?

— А дальше… — Честно говоря, меня уже начали доставать эти расспросы, но пришлось ответить: — Руки в ноги и бежать вниз по лестнице…

— За ним?

— Нет, от них. — Я снова усмехнулся и пояснил: — Их четверо, а я — один…

— А вот это правильно! — неожиданно согласился тот.

Напряжённое внимание на лицах слушающих разгладилось, и все облегчённо вздохнули, словно действительно переживали за меня, а мой дотошный собеседник протянул мне руку.

— Кешка-Рысь, — произнёс он многозначительно.

— А я просто Виктор, — улыбнулся про себя и ответил крепким рукопожатием.

— Слушай, что-то я не понимаю: за что ты сидишь? — вдруг удивился Кешка-Рысь. — Вроде сам пострадавший… — Он пожал плечами. — Или это твоя версия?

— Не моя, а так было на самом деле! — Мои нервы вновь начали «пружинить».

— А следак чё лепит?

— Говорит, что я зачинщик драки… То есть всё перевернул с ног на голову…

— Они это могут. Видно, те забашляли следаку, тот и перевернул всё для их интереса. — Он понимающе вздохнул и ехидно спросил: — А кроме того, что боксировал в ресторанах, чем ещё на воле занимался?

— Режиссурой… — не сразу ответил я.

— Ты — режиссёр? — недоверчиво переспросил Кешка-Рысь.

— Режиссёр! И что? — Я недовольно прищурился.

— Да так, ничего. Просто впервые вижу перед собой и разговариваю с режиссёром… — как бы примирительно пояснил тот. — А ты какой режиссёр?

— В смысле? — не понял я.

— Ну… там… в театре, что ли, или?..

— Или… в кино…

— В кино? Да брось ты! — вновь засомневался мой собеседник.

— Хоть брось, хоть подними! В кино! — Я недоуменно пожал плечами, не понимая, чего здесь такого необычного.