Семь месяцев

Я даже не знаю, почему я продолжаю об этом говорить. Возможно потому, что Милли никогда не хотела, чтобы люди знали, что ей было всего шестнадцать, когда она забеременела.

— Подумай об этом, Майлз. Эмори может умереть в любой час этого дня. Ты боишься, что она может просто упасть на тебя замертво, пока ты будешь с ней в одной комнате? — спрашивает Грей. Я качаю головой. — Ты боишься, что она может умереть к тому времени, когда ты вернёшься домой?

— Нет, — отрезаю я. — Но это другое.

— Как это отличается? — спрашивает Колин. — У тебя был один плохой и травмирующий опыт, и да, ты многое потерял в тот день. Но это не значит, что это произойдет снова.

— Именно, соглашается Грей.

— Я имею ввиду, не бери мои жизнь в пример, но даже если ты это сделаешь, я все ещё жив, верно? Я выжил. И ты выживешь, если что-нибудь случится с Эмори.

Жизнь Колина как пример? Да нет, спасибо. Он потерял не только одного, но сразу двоих родных.

Одного из-за суицида, другую из-за рака, не так давно.

— С Эмори ничего не случится, — говорит Грей. — Эта женщина надерёт задницу смерти, если ей придётся.

Я очень на это надеюсь.

ГЛАВА 29

«Наши часы тикают, пока не расколют твой бокал, / И я снова утону в тебе» — Clarity by Zedd, Foxes

Эмори

Майлз: я знаю, что это очень внезапно, но не хочешь ли ты пойти прогуляться сегодня вечером?

Я почти уверена, что глазела на сообщение Майлза целых двадцать минут и ни разу не ответила.

Майлз только что позвал меня погулять? Типа, на свидание? Это звучит неправильно. Может быть он отправил сообщение не на тот номер, но это тоже было бы странно, ведь мы должны быть счастливы в браке и быть безумно влюблёнными.

Должно быть, я слишком долго отвечаю, поэтому он присылает еще несколько сообщений.

Майлз: Брук осталась в доме родителей Колина. Не на ночь, конечно, но у нее свидание с Рисом, так что я подумал, что мы могли бы провести время вместе.

Майлз: Эм, ты здесь?

Майлз: Я вижу, ты читаешь мои сообщения.

Майлз: Ты дома?

Эмори: Да

Майлз: «Да» к чему, дорогая?

Эмори: Я не знаю. К обоим сообщениям.

Как только я нажимаю «Отправить», дверь на задний двор открывается, и Майлз входит внутрь. Мне всегда было интересно, почему он не пользуется парадной дверью, но, думаю, в этом есть какой-то смысл. Он редко паркуется перед домом, так как дорога от и до Сэнт-Тревери занимает на пять минут больше времени. Так что логично, что он паркуется перед домом Аарона и Колина, проходит прямо через него и, следовательно, входит с общего заднего двора.

— Это не свидание, — говорит он, затем смотрит на свой телефон и возвращается назад. — О. Ну, тогда отлично!

— Куда именно мы идём?

— В гончарную роспись.

Роспись? Типа, у меня есть кисть и краска, и я могу использовать их для рисования? Целый день без необходимости делать случайные снимки в надежде, что они будут достойны публикации? Звучит заманчиво. Даже удивительно.

Блин, я уже не помню, когда в последний раз держала в руках настоящую кисть, не предназначенную для макияжа. Социальные сети и университет крадут все мое время, и если мне хотелось немного поспать, нужно было от чего-то отказаться. И это было рисование.

Рисование — моя страсть, и я знаю, что она никуда не денется. Раньше это успокаивало меня, и позволяло мне забыть о внешнем мире. Это было особенно полезно после смерти моей сестры. Но сейчас это просто… там. Или нет, потому что у меня нет времени порисовать.

— Ты слишком напряжена. А тебе не следует перенапрягаться. Особенно в твоём положении.

— Нам остался месяц до выпуска, Майлз. Безусловно я стрессую.

Майлз обходит стол, хватает меня за обе руки и поднимает на ноги. Затем он кладет руки мне на плечи и проводит по моим рукам, словно проверяя, цела я или нет. И зная его, это именно то, что он делает.

— Я сделана не из стекла, помнишь?

Две руки ложатся по обе стороны от моей челюсти, большие пальцы Майлза касаются моих щёк.

— Я знаю, но я ничего не могу с этим поделать.

Мое тело расслабляется с мягким выдохом, лёгкая улыбка дёргает уголки моих губ. Может быть, мне и следовало себя в чем-то пожалеть, но я этого не делаю. Майлз пытается защитить меня, даже если это немного преувеличено, и он делает слишком много для этой защиты. И все же, я не могу на него злиться. Меня это раздражает, во всяком случае, большую часть времени. Но тем не менее, это… очень мило.

— Иди надень какую-нибудь одежду, которую не жалко будет испортить, — говорит он, делая шаг назад. — О, кстати, мне недавно звонил Диего.

— Что?

С каких это пор у моего агента есть номер телефона моего мужа?

— Да, я был так же сбил с толку. Думаю, он сказал что-то о том, что ты снова притихла в Instagram'е. По сути, он просто сказал мне, что я должен заставить тебя почаще выкладывать посты. Почему ты все ещё держишь его в качестве своего агента, Эм?