Семь мужей для избранной демоном-драконом (СИ)

— Мило? — он приподнял брови и улыбнулся краем рта. — В следующий раз украшу подарок черепами. Мертвые короли не могут быть милыми.

— Ладно-ладно, — я подняла руки вверх, сдаваясь. — До милого тебе еще очень далеко.

Но сердце у тебя все-таки есть.

28. Передышка

Поднявшееся над холмами солнце медленно катилось к зениту. Я сидела на белом песке, задрав платье до колен, и жмурилась ясному летнему дню. Морские волны с шумом накатывались на берег всего в метре от меня, смягчая своим извечным ворчанием резкие крики кружащих над гаванью чаек.

Одна из них приземлилась неподалеку, клюнула водоросль и, склонив голову, уставилась на меня любопытным черным глазом. В нее тут же полетел мелкий камешек. Мэйрис не мог похвастаться меткостью, поэтому бросок прошел мимо цели. Впрочем, этого хватило, чтобы птица издала недовольный звук и с хлопаньем крыльев улетела прочь.

— Мэйрис, — с осуждением произнесла я. — Нельзя так.

— Почему-ур? — удивился кот, продолжая за спиной играть моими волосами. — Она же таращилась. Все птицы таращатся и подглядывают, а эти еще и галдят. Не люблю их.

— Я тоже, — согласился Сокол. Он сидел по левую руку от меня, погрузив ноги в закатанных штанах в теплый песок. Распахнутая льняная рубашка, как и в наше первое знакомство, открывала широкую загорелую грудь. — Чайки жесткие и невкусные. Как ни готовь, все одно — дрянь выходит.

— Изверги, — тихо сказал Эл, устроившийся на песке справа от меня.

— Это ты просто в штиль среди моря не застревал, — беззлобно ответил Сокол. — Тогда бы тебе даже эльфятина не казалась чем-то плохим.

— Хорошо, что Лесное королевство далеко от моря, — пробормотал тот.

«Норвежец» громко и открыто рассмеялся, а затем лег на спину и продолжил жевать стебелек сорванной травинки. Рядом матово поблескивала рукоять меча в ножнах.

Мою охрану усилили. К счастью, в ее основной состав входили все, кто развалился вокруг меня на морском берегу и нежился на солнышке. И пусть мы со стороны представляли разношерстную компанию: крепкий полураздетый «норвежец» со свежим загаром; белокожий эльф в длинной тунике, узких штанах и высоких сапогах (и как он во всем этом не потел?); тощий босой оборотень в модной расшитой рубашке, из-под которой торчал пушистый кошачий хвост, — я всех их уже хорошо знала.

Правда, был еще Фаудо. Он присутствовал не всегда — они чередовались с Соколом. Кажется, их раздражал один лишь вид соперника. Темпераментный «испанец» даже забывал сыпать в мою сторону бесконечными комплиментами, когда можно было наградить Сокола хитровыдуманным обзывательством.

Остальные, похоже, решили взять с них пример. Спорили Арис с Микки, Сокол с Элом, Мэйрис со всеми подряд…

Впрочем, несмотря на постоянные переругивания между верными стражами, почти все из которых явно надеялись со временем войти в список мужей, свою задачу они выполняли на отлично. С момента происшествия у Оси миров прошло несколько дней, убийцу так и не вычислили, но нападения не повторялись. Я как будто получила передышку от беспокойств.

За это время я успела переехать в другой дом. Это предложил Дамиан, а я не увидела причин отказываться. Наоборот, так было лучше. Вместо небольшой спальни, которая в последнее время становилась все более тесной с учетом наших расширяющихся собраний, мне выделили целое здание. В двухэтажном каменном особняке нашлась отдельная комната для всех, и еще оставались свободные.

Самое главное — улица, на которой он стоял, спускалась к пляжу. Полоска золотистого песка была узкой, недалеко отсюда начинался причал с рыбацкими лодками, и время от времени мимо пробегали играющие дети или проходили, косясь на нас, люди. Однако мне хватало и этого. Не волновало меня даже то, что изредка ветер доносил запах рыбы, которую некоторые рыбаки разделывали прямо на берегу.

Я никогда не была на море. Тем более на таком — с чистейшей водой, настолько прозрачной, что можно было далеко отойти от берега и все равно прекрасно видеть дно. Здесь постоянно плескалась рыба, а однажды к берегу подплыла зеленоволосая русалка, поглядела на нас и уплыла, сердито шлепнув хвостом по волнам.

Я предположила, что мы испортили ей свидание с молодым рыбаком. Сокол смотрел на вещи более прагматично. Выяснилось, что русаличий народ иногда приторговывает потонувшим в шторма вместе с кораблями добром. Делают они это нелегально, в обход пошлин, сбывая дорогие штучки напрямую ушлым купцам из людей. Поэтому и свидетелей побаиваются — чтобы никто не сдал их страже, а та не прикрыла прибыльный бизнес.

Сокол, естественно, выражался не так. Это я уже переиначивала в уме на более привычные мне выражения. Дамиан обновил мысленный переводчик — оказывается, в моей голове действительно так покопались в тот день, что нарушились другие заклинания. Оно снова работало на ура, но переводило все таким же немного старомодным языком, как и раньше.