Семь неудач Леди Удачи (СИ)

— Если со мной что-нибудь случится, Кот Нуар первый узнает о том, к кому и зачем я пошла, — только услышав эти слова Габриель обратил внимание на то, что героиня заявилась к нему без напарника. — А сразу же после него эта новость облетит всех журналистов. Как думаете, месье Агрест, что окажется быстрее: «Катаклизм» или полиция?

Габриель не мог знать, каких усилий стоило Ледибаг держаться перед ним столь хладнокровно и уверено. Маринетт под маской тряслась от страха, волнения и тревоги. Когда-то она уважала этого человека, еще вчера его сын был для нее целым миром. Сейчас же для девушки главным была безопасность Парижа, но она все равно ощущала некую вину за свой шантаж, когда забирала сокровище Бражника из его дрожащих рук.

Она обещала сохранить его личность в тайне и, чтобы доказать серьезность своих намерений и утихомирить колючую совесть, героиня совершила самую главную ошибку в своей жизни: она сняла маску перед злейшим врагом.

А через месяц, получив семь огнестрельных ранений, упала в Сену с моста.

***

Как после этого она оказалась в тринадцатом округе Парижа, в котором располагался самый большой чайна-таун Европы, девушка так и не узнала. Пожилая китаянка мадам Чжоу вытянула ее с того света и поставила на ноги.

На реабилитацию ушло два года, один из которых девушка провела в беспамятстве. Знала ли мадам Чжоу, что выходила пропавшую героиню Парижа, Маринетт сказать не могла: Тикки утверждала, что пряталась ото всех на протяжении всего этого времени. Однако пожилая китаянка ни разу не поинтересовалась, откуда у молодой девушки семь пулевых ранений. «У каждого свои секреты» — как-то ответила мадам Чжоу на немой вопрос Дюпен-Чен.

Тикки не раз предлагала Маринетт вернуться домой, но девушка боялась. Официально мадемуазель Дюпен-Чен считалась мертвой, на кладбище у нее имелась даже собственная пустая могила. О том, что билет на тот свет ей отправил Габриель Агрест, догадаться было не сложно. Кто знал, что он может сделать, если поймет, что героиня жива? Если по ее вине он натравит головорезов на пекарню родителей — девушка себе никогда не простит.

Поэтому Маринетт решила, что воскресать из мертвых — идея не очень хорошая.

На просьбу помочь с новыми документами мадам Чжоу отреагировала лишь вопросом «Кем хочешь быть?» и уже через два дня девушку звали Эмма Ли. Однако еще несколько месяцев она провела в чайна-тауне, боясь показаться на улице и быть узнанной кем-либо из знакомых. За это время девушка выучила китайский язык (что ранее не представлялось ей возможным) и теперь могла выдавать себя за полноценную китаянку (благо по материнской линии она таковой и была).

Когда находиться на попечении мадам Чжоу стало слишком совестно, Маринетт решила, наконец, официально начать новую жизнь. С помощью вездесущей паутины китайской диаспоры мадемуазель Эмма Ли нашла себе жилье: однокомнатную квартирку в одном из самых паршивых районов Парижа, в который уж точно не станет заглядывать никто из бывших знакомых Дюпен-Чен. Чтобы платить за крышу над головой (благо за эти жуткие условия проживания плата была невысокой) девушка устроилась официанткой в местный клуб-ресторан — весьма захудалое место, однако большего ей было не надо.

Так бывшая героиня прожила еще два года, пока в один день к ней в окно не залетела белая бабочка. Точь-в-точь как те, которых она выпускала из йо-йо после очищения.

Цепкий страх сковал девушку, почти привыкшую к новой жизни. Но ведь она успела передать Камень Чудес Бражника мастеру Фу! И вот уже четыре года Париж не подвергался атакам злодеев. Лишь изредка Кот Нуар помогал полиции. Так откуда здесь взяться этому мотыльку?

Ответ пришел на следующий день, когда в дверь постучал бывший одноклассник Натаниэль Куртцберг. К лацкану его пиджака была прикреплена до боли знакомая брошь.

***

О том, что Маринетт была Ледибаг, рыжеволосый юноша узнал от своего квами Нууру, который удивился, увидев в комнате нового подопечного портрет этой темноволосой девушки.

Поначалу Натаниэль был слишком ошарашен новостью, что его избрали стать новым героем Парижа, более того — самим Бражником, который вообще-то зарекомендовал себя в качестве отъявленного злодея. Поэтому парень не сразу обратил внимание на странное поведение квами (хотя нормальное поведение нового знакомца ему еще не было известно), когда тот часами зависал перед портретом.

— Красивая, да? — однажды спросил Куртцберг. — Она была моей первой любовью.

— Была? — переспросил Нууру.

— Да. Маринетт умерла четыре года назад, — в голосе новоиспеченного Бражника до сих пор чувствовалась боль.

— Но она ведь жива, — возразил квами. Он прекрасно ощущал, что Камень Чудес Божьей Коровки не менял свою хозяйку и не возвращался к Хранителю, а значит, мадемуазель Дюпен-Чен, которая точно носила маску Ледибаг, не могла быть мертвой.