Семь неудач Леди Удачи (СИ)

Покидать теплые объятия любимой Адриану хотелось меньше всего. Однако входящее смс от Нино, гласившее, что они с Альей скоро нагрянут в пекарню с визитом, заставило Агреста осторожно, чтобы не разбудить спящую Леди, вылезти из кровати. Последний раз он общался с Ляифом месяца два назад, еще когда Габриель Агрест был жив, поэтому блондин догадывался, что разговор предстоял не из легких. Они наверняка будут извиняться за то, что не присутствовали на похоронах (хотя Адриан прекрасно знал, насколько уважительной была причина отсутствия) и выражать совершенно ненужные соболезнования. Как не выдать друзьям неутихающую ненависть к погибшему отцу и переполняющее счастье от того, что Маринетт была наконец рядом, он не знал. Однако сейчас, когда Натали почти отследила счет исполнителя, и Нуар был как никогда близок к поимке тех негодяев, что посмели покушаться на жизнь его Леди, он не мог допустить, чтобы все сорвалось. Хлоя была права: факт, что Маринетт жива, еще некоторое время должен остаться тайной.

Предупредив Тикки и Плагга о том, что Маринетт не должна спускаться вниз, пока гости не уйдут, Адриан оставил на письменном столе завтрак для своей Принцессы, после чего направился в пекарню, ожидать прибытия бывших одноклассников.

Пестрый пикап (кому, кроме Ляифа, в здравом уме придет разрисовывать машину разноцветными шариками?) припарковался перед самым входом в дом, одним колесом заехав на бордюр. Адриан в очередной раз задался вопросом: как Алья вообще позволяет Нино садиться за руль?

— Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы музыку на весь салон не включало, — вместо приветствия уже год как мадам Ляиф ответила на читавшийся на лице Агреста вопрос.

Нино же, поправив кепку, молча похлопал лучшего друга по плечу. На его лице была идиотская поддерживающая улыбка, которой Ляиф пытался сообщить «Бро, что бы ни случилось, я с тобой».

Впервые за шесть с половиной лет Агрест улыбнулся в ответ.

Не обмолвившись ни словом, все трое поднялись в гостиную. Никто из них, даже бойкая Алья, не знал, как начать разговор.

Возможно, причиной этому было то, что чета Ляифов пропустила похороны Габриеля Агреста, отчего Нино и Алья винили себя в том, что оставили друга в трудное для него время. Возможно, потому что за последние несколько лет их встречи стали настолько редким событием, что из всех скопившихся для обсуждения тем трудно было выбрать одну. Или все из-за того, что Агрест сильно изменился через полгода после похорон Маринетт и словно воздвиг между собой и друзьями неприступную стену. А может быть, и все сразу.

Адриан тоже не знал, что сказать. После возвращения Маринетт он ожил, снова почувствовал желание общаться с людьми и сожалел о том, что отдалился от Нино и Альи. Год назад он пропустил их свадьбу со словами «как они могут радоваться жизни, когда Маринетт так и не нашлась?», хотя о том, что Дюпен-Чен жива, они знать не могли. Сейчас Агрест понимал, как это было глупо. Жизнь продолжалась, время шло, а он, застрявший в прошлом, не замечал этого. Ведь даже на вопрос его Леди о том, как там Алья, он не смог ответить ничего вразумительного.

К тому же ему все еще нужно было скрывать, что Маринетт нашлась. В другое время он бы привлек друзей на помощь, ведь журналистский талант Альи наверняка помог бы в поисках преступников. Но сейчас он не мог позволить себе втянуть Ляифов в это дело.

— Поздравляю с пополнением, — нарушил тишину голос Агреста. — Простите, что даже не позвонил.

— Тогда ты прости нас за то, что не пришли на похороны, — вздохнул Нино, откинувшись на спинку дивана. — Ты ведь не в обиде?

— Ты спрашиваешь, не обижаюсь ли я на то, что ты не бросил рожающую жену? — усмехнулся Адриан. — Хорошего же ты обо мне мнения.

— Вообще-то он собирался к тебе приехать, — доставая из сумки телефон, сообщила Алья, — но, увидев малышку, грохнулся в обморок. У меня даже видео есть!

— Уймись, женщина, — смущенный Ляиф выхватил телефон из рук жены. — Когда ты уже прекратишь все снимать? И главное, — мужчина перешел на шепот, — всем показывать.

То, как Адриан отреагировал на эти слова, заставило Нино выронить телефон, а Алью в изумлении прижать ладони ко рту. Агрест смеялся — искренне, живо, по-настоящему — впервые за несколько долгих лет.

***

Алья Ляиф не могла поверить ни глазам, ни ушам. Чтобы Адриан Агрест, последние шесть с половиной лет больше напоминавший зомби, чем человека, смеялся?

Нет, с ним определенно творилось что-то странное. В коллеже он практически не замечал Маринетт, а через полгода после ее смерти скорбел так, словно она всегда была центром его вселенной. На протяжении долгих лет он вел себя так, будто мир потерял для него свои краски, даже в прошлую встречу два месяца назад он выглядел безразличным ко всему окружающему. Сейчас же перед ними был тот самый Адриан, которого они знали семь лет назад, а может, даже более счастливая его версия.