Семь невест. Рыжая для Серого (СИ)

  Недолго думая, увела волка в ближайшие кусты, прихватив с собой ведьму. Пришлось надавить на Люка, чтобы он собрался и обратился в человека, то есть в зверолюда. Гнэйв сдержанно похихикала над прикрывающимся хвостом мужчиной и наколдовала ему новую одежду в светло-серых тонах. Придирчиво осмотрев, как сели новые брюки с рубашкой на мужской фигуре, ведьма осталась довольна полученным результатом. 

  Я отчитала Люка за внезапное стеснение, а в ответ узнала, что же случилось с ним: повторное незапланированное перемещение далось волку нелегко, поэтому он отключился. Сам, без дополнительной помощи ведьм. А когда те, используя лианы, потащили его в лес практически мордой по земле, Люк очнулся и пришёл в ярость, поняв, что меня нигде поблизости нет. На эмоциях зверолюд превратился в волка и хотел убежать от своего конвоя, чтобы разыскать меня, но те ведьмы не дали ему далеко уйти, окружив быстро состряпанной из веток и корней клеткой. Волк пытался сломать возникшую преграду, но та восстанавливалась быстрее, чем он её разрушал.

  Державшаяся рядом с нами Гнэйв, объяснила, что на Люка не подействовали прямые магические воздействия, как сон, поэтому они были вынуждены изолировать его. Она предположила, что дело в маленьком камушке, которым новогодний дух усовершенствовал амулет, но возможно, в чём-то большем. В чём именно — она не стала уточнять, пряча ответ за таинственной улыбкой.

  Выслушав всё, я не сдержала эмоций и обняла Люка.

 - Спасибо, что пытался.

  - И тебе спасибо. За всё. А за некоторые слова особенно, - шепнул он на ухо, крепко вжав меня в свою грудь.

  - Я бы тебя поцеловала, - тихо призналась в ответ, - но одна ведьма и так видела слишком много.

***

  Когда мы с Люком вернулись на поляну, нам выдали ранее снятые с меня вещи: куртку, джинсы, джемпер, полусапожки и сумку. Харсан, держа в руках браслет, подаренный новогодним духом, затянула нудную речь:

  - Мы отпускаем тебя и разрешаем использовать этот браслет, когда ты разочаруешься в своём выборе и захочешь вернуться домой. Мне спокойнее будет, если ты уйдёшь, но я также буду рада, если ты покажешь свой дурной характер зверолюдам. Посмотрим, будет ли твой волк с тобой заодно, когда его сородичи решат тебя убить.

  Я промолчала, выдержав тяжёлый взгляд верховной. От её недовольства воздух, казалось, загустел: одно не верное слово или шаг, и тебя поразит молния. Я же почти всё причитавшееся мне получила, поэтому старательно сдерживала порыв улыбнуться. Здесь и сейчас, держа за руку Люка, мне не были страшны ведьмы, зверолюды и сама смерть. Безмерное счастье переполняло меня, сделав всё, что в обычном состоянии вызвало бы беспокойство, совершенно незначительным и неважным. В душе я была уверена в правильности принятых в поселении ведьм решений и была готова показать свой настрой быть с Люком до конца. А какой он будет — этот конец — всё равно, если мой волк будет держать меня за руку или на крайний случай протянет свою большую лохматую лапу. Я на всё согласна.

Харсан вручила мне браслет, я сразу надела его на запястье, отметив новые детали: тонкие серебряные листочки украсили неширокий металлический обруч, окружив красивым венком тёмно-зелёный камень.

  - Это позволит тебе воспользоваться им, - подсказала Гнэйв, заметив моё замешательство. - Наша магия блокирует чуждую, поэтому пришлось внести небольшие изменения в твой артефакт, чтобы он сошёл за своего.

  - Понятно, спасибо, - я сдержанно улыбнулась блондинке, игнорируя заходившие желваки на скулах Харсан.

  Нас с Люком проводили в священное место, так бы я его назвала. За кольцом из ведьмовских хижин и стеной тёмного леса пряталось огромное в своём обхвате дерево, которое превосходило известные в моём мире баобабы. Внутри оно оказалось полым, в то время как ветки на угадывающейся верхушке были покрыты тёмной листвой. В ночи всё казалось тёмным, так как маленький рой светлячков, который освещал нам путь к старому древу, с трудом справлялся со своей задачей.

  Пройдя через расщелину в стволе, мы вышли на площадку с невысокими башням, которые выстроились широким кругом. На их вершинах искрились, трещали и шипели молнии, словно злые и голодные псы, посаженные на короткий поводок.

  Харсан велела нам с Люком встать в центре. Гнэйв кивком подтвердила, что опасаться нечего. Не расцепляя рук, мы с Люком заняли указанную позицию. Свободной рукой я прижала к груди сумку с самыми нужными вещами — обычные женские мелочи и телефон. Забирать зимнюю одежду и обувь я отказалась, склоняясь к мысли, что они мне не понадобятся.

  Харсан подняла руки, молнии запрыгали по кругу, снуя быстрее ткацких челноков, от одной башни к другой. Глядя на необычное светопреставление, у меня закружилась голова. Молнии слились в два кольца, которые двигались в разные стороны: один по часовой стрелки, другой против. Треск перерос в беспрерывный гул. Я зажмурилась, не в силах терпеть нарастающую яркость света. Выхватив ладонь, Люк обнял меня и прижал к себе, я обвила его одной рукой, вцепившись в грубую ткань рубашки на широкой мужской спине.