Сэм Новак. Том I

Курьер уже отправился оповестить оперативное соединение, которое находится рядом. Я не могу точно сказать время его прибытия, но предполагаю, что с момента высадки вражеских войск нам нужно продержаться от двадцати до двадцати двух часов. Это выглядит вполне реальным, вы прекрасно знаете план обороны города и если вы будете его придерживаться, то мы справимся.

Наша боевая задача следующая: продержаться до прибытия оперативного соединения и не дать противнику занять весь город. Не геройствуйте, старайтесь сохранить свои жизни. Помните, нам не нужно побеждать врага, нам нужно только дождаться наших сил. Боеприпасов у нас достаточно, их не жалейте. Конец сообщения.

Отлично! Кажется, пошли последние сутки моего пребывания в этом мире. Полковник Альварес поставил конкретную задачу и думаю, что если я продержусь до конца, мне это засчитают. Иначе и быть не может, ведь если мы выживем, то нас либо оставят на этой планете, либо выведут в тыл, если потери будут очень большими. И в том и в другом случае я зависну здесь надолго.

Шансы продержаться у меня хорошие, в цифрах сказать не могу, но процентов 90, не меньше. У противника очень существенное преимущество, но я прекрасно знаю, как трудно атаковать города. Мы же тренировали это месяцами! В теории они могут всё закончить значительно быстрее, чем за двадцать часов, но только ценой огромных потерь. Сомневаюсь, что на той стороне много желающих геройствовать. Нет, до города они может и дойдут быстро, но дальше будут действовать неторопливо, выкуривая нас и пытаясь избежать ненужных потерь.

А когда появятся наши корабли, противник поймёт, что его поймали в ловушку и не оставили возможности выполнить боевую задачу. Вот тут уже были варианты. Они могут сдаться, а могут драться до конца, перестав стесняться в средствах. Просто от злобы и безысходности. Люди в отчаянном положении могут творить всякое…

Мы готовились к бою. Притащили боеприпасы, которые хранились на складе, оделись в броню. Следующие часы нам предстоит просто ждать. И не самой высадки, а пока противник не дойдёт до центра города, чего вообще может не быть. Кстати, это забавно: если мне это засчитают, я смогу выполнить это испытание ни разу не выстрелив в сторону врага и никого не убив. По сути единственное, в чём я принимал участие, это захват той женщины в квартире, да и рейд по посёлкам, но это точно не считается как сражение. Даже не близко. Но я не верю, что моя винтовка будет молчать до самого конца.

Я, Рэйнольдс, Сергей и Артём заняли третий этаж, остальные расположились на втором. Пак и Оуэн вообще уселись подальше от окон, но для них это было нормальным. Пока они не израсходуют все свои дроны, стрелять им не нужно. Потянулись часы ожидания. Я чувствовал, как спокойствие постепенно уходит, замещаясь «нервяком». Отчасти это был обычный человеческий страх, отчасти ожидание с мыслью «да скорее бы уже началось!». Я сделал для себя открытие, что неизвестность тоже может напрягать и заставлять нервничать. Ну или ожидание, я для себя не мог сформулировать. Так-то всем известно, чего ждать. Неизвестен только итог.

— Нервничайте? — спросил Рэйнольдс. Он обращался сразу ко всему отделению, поэтому использовал связь. В ответ прозвучали короткие утвердительные возгласы, многословным оказался только обычно молчаливый Берт:

— Не то слово! Но больше переживаю не за себя, а за вас. Уж больно я привык к вам, засранцам. Поэтому надеюсь, что до нас они не дойдут, а если и дойдут, то мы выберемся всем отделением.

— Выберемся! — в голосе старшины звучала железобетонная уверенность. — Просто не забывайте то, чему мы учились на тренировках. Тут всё так, как и в симуляторе, правда наказание за ошибку будет другим. Сэм, это к тебе в первую очередь относится, давай без твоих финтов, которые ты демонстрировал раньше.

— Я понимаю разницу между симулятором и реальной жизнью, — хмыкнул я. — Подставляться не собираюсь.

— Вот и хорошо! К остальным это тоже относится. Помните поставленную задачу, там ничего не сказано про победить, нужно только дождаться подкрепления. Не больше, но и не меньше.

— Прорвемся, — прорычал Артём.

— Вот как раз прорываться нам и не нужно, — заметил Хосе.

— Не цепляйся к словам, ты понял, про что я говорил.

— Да понял, понял, расслабься. Слишком мы напряжены, а?

— Это нормально, было бы странно не чувствовать вообще ничего. Вспомни последние месяцы, обычная рутина, а тут бац и резко началось, — сказал я.

— Как только начнёте стрелять, все эти мысли уйдут. Мне отец с дедом рассказывали. Так всегда бывает, особенно перед первым боем. А потом уже не будет времени думать и нервничать, — успокоил нас Рэйнольдс.

— Ты прав. Помню, я нервничал даже перед тренировками в симуляторе, хотя и гораздо меньше, — признался Сергей.

— Как и я! — рассмеялся Пак.