Семь опасных теней (ЛП)

— Это все ты виновата, Аяко, — гнусаво выдавила Нанао. Ее нижняя губа стала опухать, кровь и слюна стекали с нее. — Если у меня будет запись о плохом поведении, и я не попаду в Токийский университет…

— О, замолчи, — Аяко открыла дверь туалета для Нанао. Она повернулась ко мне. — Это не конец, Кира.

— Теперь ты угрожаешь? — я уперла руки в бока. — Это конец. Еще раз ко мне подойдешь, кровь потечет у тебя.

Лицо Аяко вспыхнуло. Она хлопнула дверью так, что стены задрожали.

Они ушли, и я уперлась руками в рукомойник, содрогаясь. Я не боялась того, что могла сделать Аяко — я знала теперь, что могли настоящие монстры — но от произошедшего тревога во мне усилилась. Но я не могла выпустить эмоцию в виде рвоты. Я была пустой.

Я вымыла руки и лицо. Я смотрела в зеркале, как струйки воды стекают по щекам и капают с подбородка. Порой меня успокаивала физика моего мира, ведь в ней был смысл.

Я вытерла лицо, вытерла туалетной бумагой кровь Нанао с пола. Я жалела, что так сильно ее ударила, судя по количеству крови. Ее нос, наверное, был сломан.

Но если бы она послушалась меня, она бы и не пострадала.

Я вышла из ванной, Широ ждал меня снаружи, мрачно улыбаясь. Моя сумка висела на его плече.

— Я хотел вмешаться, но ты, похоже, держала ситуацию под контролем, — он протянул мою сумку.

— Было бы странно, если бы ты вошел в женский туалет, — заявила я, давая понять, что я была в порядке, но хотела уйти отсюда. — Идем, нужно искать шинигами.

Двадцать три

Храм Фуджикава

Киото, Япония

Тем вечером в храм пришли родители.

Это была ночь новолуния, и Роджи увела меня в зал собраний для тренировки. После недель я уже радовалась ощущению деревянного меча в руках. Мозоли на пальцах стали тверже, и когда-то мягкие мышцы рук, спины и живота привыкли к весу меча.

— Эй! — сказала Роджи. — Двигай руками серьезно!

Мы стояли, расставив ноги на ширине бедер, подняв деревянные мечи над головами и методично опускали их. Вверх, вниз. Вверх, вниз. Мы начинали разминку с тридцати взмахов, и в теории это было просто. Но даже после недель тренировок от этого горели мышцы.

— Я не неуклюжая, — я запыхалась. — Ты даже не следишь за своими ногами!

Стук перебил нас. Мы повернулись. Три темные фигуры стояли на пороге. Я сразу узнала Горо по силуэту ушей. Через миг я узнала маму.

Я выругалась под нос. Мама прошла в зал в носках, выглядела чисто в шерстяном пальто и черных слаксах. Отец прошел за ней внутрь, все еще был в темном костюме с галстуком. Наверное, он только пришел с работы.

А я? Я выглядела ужасно — мешковатая одежда, растрепанные волосы и потная раскрасневшаяся кожа. Мама приподняла брови от пятен на моем наряде. Если бы неодобрение могло принять облик человека, оно выглядело бы как моя мама. Поджатые губы, строгое пальто и взрослые духи, которые я ощущала в десяти футах от нее.

— Мать. Отец, — я вежливо поклонилась. Мне не нужно было спрашивать, почему они были тут. Я видела тихую ярость в глазах мамы.

— Могу я побыть немного наедине с дочерью, мисс…? — сказала мама Роджи, и я смотрела, как мама запнулась, понимая, что не знала имена тех, с кем я «работала».

— Я не мисс, — сказала Роджи, но кивнула. — Хочешь оставить это? — она указала на мой бокуто, пока шла к двери спиной вперед. Я бросила меч ей с улыбкой, скрывая тревогу, грызущую меня внутри. Я обещала родителям, что не буду позорить их еще сильнее, и что? Я разбила нос девушке в туалете и подожгла учительскую.

Я надеялась, что они не слышали о последнем. Я убрала пряди волос за уши, пытаясь выглядеть лучше. Но ничего не вышло.

Роджи и Горо ушли, и мама сразу перешла к теме:

— Ты ударила Нанао Миямото в туалете для девочек сегодня.

— Воспитанные девочки не дерутся в школе, — сказал отец.

— Я не начинала драку, — я уперла руки в бока. — Но я не собиралась истекать кровью.

— Ты сломала Нанао нос, — сказала мама. — Ты понимаешь, как это позорит нашу семью? Ее отец — наш деловой партнер, Кира! Ты понимаешь, как это повлияет на наши отношения с ним?

— Нет, — я покачала головой. Конечно, родители пришли в храм, как только под угрозой оказалась работа, не раньше. — Я думала о выживании. Знаете, что произошло в прошлый раз, когда Аяко и ее подруги поймали меня? Они меня побили.

Мама повернула голову и резко вдохнула.

Я продолжила:

— Они толкнули меня на землю, пнули в грудь и тянули за волосы. Что мне было делать сегодня? Дать им вредить мне?

— Нет, — мама взмахнула руками, словно прогоняла идею. — Но все еще не правильно опускаться до их уровня и позорить семью. За такое тебя, скорее всего, исключат из Когаккана, Кира.

— Ладно, — хотя я знала, что это было плохо. Мама охнула. — Зачем мне ходить в школу, где у учеников нет чести?

— Потому что Когаккан — одна из лучших старших школ в Киото, — отец повысил голос, — и ходить туда — привилегия.

Я подняла ладони, показывая родителям розовые шрамы.

— Привилегия быть сбитым на землю, отец? Быть лишенной достоинства день за днем, когда меня обходит весь класс?