Семь ошибок, включая ошибку автора

Современники и более поздние исследователи, характеризуя Александра I, единодушно считают, что, попав в неожиданные обстоятельства, он быстро соображал, как надо поступать в данном случае, чтобы уверить других, а в первую очередь самого себя в том, что он давно предвидел эти обстоятельства. Вникая в новые для него мысли, он старался показать собеседнику, а еще больше себе, что это его собственные давние мысли. Вызвать уважение у окружающих ему было нужно для самоутверждения. Свою темную душу, по словам Ключевского, он старался осветить чужим светом*. Александр I легко поддавался воздействию эффектной обстановки, особенно с участием таинственного, набожно внимал православным священнослужителям, сквозь пальцы смотрел на активность иезуитов, слушал квакеров и протестантов. В последние годы был сух, раздражителен. Ему стали свойственны самонадеянность, язвительность, равнодушие ко всему, что выходило за пределы интересов императорской семьи, наклонность зло шутить. Никого из приближенных не любил, холопствующим перед ним платил презрением.

______________

* В.О.Ключевский. Соч., т. V, М., 1958, с. 444.

Николай I по своим личным качествам мало чем отличался от старшего брата.

В делах государственных от начала и до конца царствования Николай оставался деспотом и крепостником. Считая простоту и мягкость признаком слабости, угрозой авторитету, он стремился показать твердость и суровость власти. Его присутствие угнетало, обращение с подданными носило характер команды, окрика. Официальному облику его было свойственно холодное выражение глаз, резкая повелительная речь, решительность и безапелляционность суждений. Общение с ним вызывало безотчетный страх. Люди в его присутствии инстинктивно вытягивались, замирали, переставали соображать. Высшие чиновники Николая I мрачно шутили: даже хорошо вычищенные пуговицы в его присутствии тускнели.

Артиллерийские залпы 14 декабря 1825 года эхом прокатились по России, отозвались в европейских столицах. Европа еще помнила события французской революции 1789 года и "грозу двенадцатого года". Каждое восстание, где бы оно ни произошло, вызывало страх перед новыми революционными потрясениями. Русского императора крайне тревожило мнение европейских дворов о событиях на Сенатской площади в Петербурге, беспокоило опасение, что восстание декабристов уронит авторитет самодержавия, покажет его внутреннюю слабость.

Особенно Николай опасался того, что Талейран, чья политическая звезда вновь поднималась высоко, получит сведения от тайных агентов в России. Сколь серьезно оценивалось им мнение Талейрана, свидетельствуют слова, сказанные Николаем несколько лет спустя после описываемых в повести событий. Получив известие о победе во Франции июльской революции 1830 года и о том, что Талейран вошел в созданное правительство, Николай I заявил: "Так как господин Талейран присоединяется к новому французскому правительству, то непременно это правительство имеет шансы на длительное существование"*. После этого все попытки склонять австрийского императора к совместному выступлению против Луи-Филиппа - нового французского короля, "узурпатора", "короля баррикад", - были прекращены.

______________

* Е.В.Тарле. Соч., т. XI, М., 1961, с. 203.

Официальную трактовку событий на Сенатской площади Николай I сформулировал на вскоре после 14 декабря организованном приеме иностранных послов в Петербурге. Он назвал декабристов ничтожной кучкой "безумных мятежников", не имеющих никакой опоры в стране*. Печать Западной Европы подхватила эту версию, изображая положение русского самодержавия, как весьма прочное, а поведение Николая I, как героическое. Что касается собственной оценки обстановки, сделанной Николаем в момент восстания, то она была далеко не такой радужной. Им даже было отдано распоряжение подготовить выезд царской семьи из Петербурга за границу. Позже, вспоминая события 14 декабря, Николай откровенно признавался своему родственнику Евгению Вюртембергскому: "Что непонятно во всем этом, Евгений, так это что нас обоих тут же не пристрелили"**. Потрясение, испытанное в тот день, на долгие годы определило его суждения и поступки, стремление искать в каждом малопонятном событии связь с восстанием, болезненно реагировать на мнение европейских правительств, всюду искать их агентов, железом и кровью искоренять "крамолу" у себя в стране.

______________

* Всемирная история, т. VI, М., 1959, с. 295.

** Всемирная история, т. VI, М., 1959, с. 170.

Восстание декабристов в действительности явилось не безумным мятежом, а одним из звеньев общеевропейского революционно-освободительного движения, направленного против феодально-абсолютистских режимов. Оно было составной частью мирового движения, захватившего и Россию. События на Сенатской площади, восстания в Чернигове и других городах стали начальным этапом русского революционно-демократического движения и, несмотря на неудачу, имели большое прогрессивное значение.