Семь Оттенков Зла (ЛП)

Дневная прибыль составила четыре шиллинга восемь пенсов. Немного, но день оказался прибыльным в другом отношении. Кэтрин впервые осмелилась расспросить Мириам о жизни в рабстве и узнала, что в возрасте шести лет она была взята в плен после схватки с враждующим племенем на родине. Ее продали португальским торговцам, а затем уже голландским работорговцам. Англичане перекупили ее и сделали домашней рабыней, которая работала на фермах у нескольких хозяев, пока мистер Стэнвик не забрал ее сюда, перевезя через Атлантику в свое поместье к югу от Нью-Йорка.

— А как насчет вашей жизни? — спросила Мириам.

Ее жизнь…

Меня жизнь много чем баловала, — подумала Кэтрин. Судьба подкидывала ей в основном интеллектуальные вызовы, потому что в семье Арнесс таких вызовов было не избежать. Кэтрин родилась в обеспеченной семье. Ей были открыты любые двери, в которые она хотела войти. Конечно же, были и препятствия, ведь она была женщиной и вовсе не слыла такой самовольной смутьянкой, какой была ее мать. Однако она хорошо обучилась искусству общения: умела подобрать правильные слова, говорить нужные фразы в нужное время, читать лица и позы и использовать все это в своих интересах. Если сравнивать ее относительно спокойную жизнь, где была тихая верховая езда, головоломки, покупки в лондонских магазинах, светские балы и тому подобное — с жизнью шестидесятиоднолетней рабыни… разве можно было вообще о чем-то рассказывать?

— Я знаю, что ваша жизнь была совсем другой, — сказала Мириам, будто прочитала ее мысли. Кэтрин беспокойно поерзала на настиле в повозке. И дело было не в том, что поверхность была грубой, и на ней тяжеловато сиделось. Дело было в пугающей проницательности Мириам. — Расскажите мне, — настаивала женщина. — Я бы хотела увидеть ее… хотя бы в своем воображении.

И Кэтрин рассказала. Не нужно было стыдиться своего воспитания и образования. Это было лишь фактами, не более. Рассказывая о своей жизни, Кэтрин ощутила, будто Мириам перенеслась в ее кожу и проживала всю ее жизнь рядом с ней. Это было удивительным моментом сближения совершенно разных женщин.

— Вы когда-нибудь были замужем? — спросила Мириам, пока две лошади брели дальше, а колеса повозки со скрипом приближались к мосту на Чемберленс-Кроссинг.

— Была. Я встретила Ричарда на светском мероприятии. На балу, если быть точнее. Его устраивал друг моего отца. Ричард был молодым адвокатом. Проходил стажировку в крупной фирме, в которой было много таких, как он. Когда мы познакомились, он сказал, что жаждет приключений. Его интересовало нечто большее, чем адвокатская контора и нескончаемые бумаги. Он хотел помогать людям. Так что со временем он основал агентство по решению проблем.

— Что с ним случилось?

В этот теплый солнечный вечер Кэтрин ощутила холодок. Она не хотела вдаваться в подробности, что Ричарда казнили самым жестоким образом по приказу чудовища по имени Профессор Фэлл.

— Он скончался, выполняя свою работу, — сказала она. И это было все, что она могла поведать.

Колеса повозки продолжали катиться.

Кэтрин вдруг осознала, что подставляет лицо солнцу, пока его лучи струятся сквозь смыкающиеся над головой ветви. Что слушает птичьи трели, вдыхает сладостный воздух и наслаждается этим моментом и возможностью просто находиться здесь. Она была жительницей Лондона и Нью-Йорка, привыкшей к толпе. К шуму, хаосу, который был частью жизни среди громких улиц и зданий, которых с каждым годом становилось только больше. Они росли вместе с человеческими амбициями. Кэтрин никогда бы не подумала, что на этой грунтовой дороге, окруженной лишь дикой природой, она ощутит такой покой. Это было давно забытое чувство, какое она испытывала, когда не было деловых встреч, дипломатии и обязанностей. Без этого всего она прежде чувствовала себя… кем? Неудачницей? Если бы она не трудилась каждый день, и ей было бы некуда спешить, каково ей было бы жить на этом свете? И могла ли она с уверенностью сказать, что соответствует высоким стандартам своей семьи?

Кэтрин вдруг поняла, что даже если после разговора с женой Догетта ничего не произойдет, она с удовольствием еще долго пробудет здесь. Будет работать на ферме, ждать ужина при свете лампы, состоящего из яичницы, яблочных оладий, репы с зеленью, а после — начнется легкая и непринужденная игра в «Джинго».

Сидя здесь, рядом с Мириам Лэмб, на настиле в твердой повозке, которой предстояло проехать еще несколько миль, Кэтрин чувствовала, как с наступлением вечера летний воздух начинает охлаждаться. Ей вдруг пришло в голову, что сейчас она находится именно там, где Ричард хотел бы, чтоб она находилась.

— Если хотите, — сказала она Мириам, — я буду править лошадьми до конца пути.

***

Это произошло на следующее утро, когда Мириам возилась в саду, а Кэтрин собиралась покормить кур. К хижине приближался всадник. Это был мужчина лет тридцати. Темноволосый, одетый в красивый серый костюм и восседавший на благородном коне в яблоках. Заметив его, Кэтрин двинулась ему навстречу, неся ведро с зернами и семенами.