Семь поэм

К бессмертному всегда чрез смелость путь.
Уверуй в сердце, сеть порви рассудка.
Всего желанней счастье первопутка.
За срывный край не бойся заглянуть.

В воде стоячей чуть мерцает муть.
Но видишь ствол? Его коснуться жутко.
Коснись его. Не старая погудка,
А новый звук – срубив, его швырнуть.

Смелей прикосновенье острой стали,
Руби, бросая щепки прочь, топор.
Кто хочет знать неведомый простор,–

Тот на ладье впадет в безмерность дали.
Чтоб новым стать, низвергнись в водокруть
Свой лик люби, и свой же лик забудь.

3.

Свой лик люби, и свой же лик забудь.
Лишь так горят бесчисленные зори.
У девушки все сердце в вечном споре –
Любя замкнуться, любит отомкнуть.

Тюрьмой бывает собственная грудь.
О, суженый! На радость или горе,
Но в подвенечном дай предстать уборе.
Желанью молви творческое: «Будь!»

Узнаешь счастье в музыке слиянья, –
В расцветных красках вырвется напев,
И мрамор иссечется в изваянье.

А если горе тайный бросит сев –
Печаль красивой может быть немея,
Из точных черт слагается камея.

4.

Из точных черт слагается камея.
Игрой неумолимого резца.
Средь мимолетных очерков лица
Узнай один, верховность разумея.

Чей путь прямой пойдет еще прямее.
Возжаждав быть рассветом без конца,
В свое вмещая сердце все сердца,
В глухой ночи пригоршни звезд имея.

Не участь сердца – радость или боль,
А участь сердца– вечное алканье,
Бежать за грань в мгновенья достиганья.

Кто б ни был ты, но дух мой не неволь.
Хоти и смей вот замок, вот аллея.
Незрячий червь пробил всю землю, смея.

5.

Незрячий червь пробил всю землю, смея
Искать путей и превращать свой лик.
Нет гор, куда бы жадный не проник.
Не стены – лед и снежная завея.

В чем высшее искусство чародея?
Чтоб музыкою стал звериный крик.
Чтоб в водопад, кипя, возрос родник.
Чтоб червь летал, как бабочка и фея.

Играя, дух зовется запятой,
И палочкой, и зыбится ресничкой.
Пойдет землей, пойдет огнем, водой.

Удавом глянет, взвеет пестрой птичкой.
Ломая страх, спешит во все взглянуть,
У первой птицы в крыльях билась жуть.

6.

У первой птицы в крыльях билась жуть,
Когда, начаток сложный и сугубый,
На крыльях – когти, в жадном клюве – зубы.
Звериность не могла с себя стряхнуть.

Но в сонме дней меняя лик чуть-чуть,
Она преобразила призрак грубый:
И вот шепнули в мире чьи-то губы –
Отрясши зверя, птицею пребудь:

Она ушла в полет, напев и краски,
Но много змейных тайн в себе тая.
И шея лебединая – змея.

И выпь – как кобра в грозный миг опаски
Люби живых, но только не забудь –
Был змеем каждый дух когда-нибудь.

7.