Семь порочных дней

Мисс Хайвуд потянулась за вторым свертком. "Наверное, покрывало", - подумал Пэйн. Оно было украшено по краям тем же самым повторяющимся рисунком, а в центре красовался странный круглый узор размером с колесо от догкарта (22). Пока Минерва расправляла складки, Колин, склонив голову набок, рассматривал вышивку. Аккуратные стежки изображали что-то вроде свернувшейся кольцами змеи или, скорее, продольный разрез раковины улитки, но все внутреннее пространство этой раковины было разделено на десятки замысловатых полостей.

- Это наутилус (23)?

- Близко, но не он. Это аммонит (24).

- Аммонит? Что еще за аммониты? Звучит, словно название ветхозаветного народа, созревшего для кары небесной (25).

- Аммониты - это не библейский народ, - пояснила мисс Хайвуд со сдержанной снисходительностью. - Но их тоже что-то сражило.

- Сразило.

Она пристально посмотрела на собеседника.

- Сразило?

- С грамматической точки зрения, думаю, вы хотите сказать "сразило".

- С научной точки зрения я хочу сказать "вымерли" - именно это произошло с аммонитами. До нас дошли только их окаменелые останки.

- И вышитые на простынях изображения.

- Знаете, что... - Минерва сдула в сторону упавшую на лицо прядь. - Могли бы и помочь.

- Но ведь наблюдать за вами - такое удовольствие! - произнес Колин, только чтобы поддразнить ее, взялся за угол простыни и провел пальцем по стежкам. - Значит, вы сами это вышили?

- Да. - Судя по тону ответа, вышивание не было любимым делом мисс Хайвуд. - С тех пор, как мне исполнилось двенадцать, мать каждый вечер заставляла меня уделять час рукоделию. Я и мои сестры вечно что-то вышивали для своего приданого.

Приданое. Странно, но это слово задело Пэйна за живое.

- Вы взяли с собой свое приданое?

- Разумеется. Чтобы создать полную иллюзию побега с возлюбленным. А еще это самое подходящее место для хранения Франсины. Все эти свертки мягкой ткани просто созданы для того, чтобы хорошенько ее упаковать.

Какое-то сильное чувство словно толкнуло виконта в бок, но улетучилось прежде, чем он успел понять, что это было. Скорее всего, ощущение вины. Эти простыни предназначались для украшения брачного ложа мисс Хайвуд, а она застилает ими запятнанный, набитый соломой тюфяк на убогом постоялом дворе.

- Во всяком случае, - продолжала Минерва, - раз моя мать заставила меня вышивать, я настояла на выборе того узора, который был интересен мне. Никогда не понимала, почему девиц вечно вынуждают вышивать скучные цветочки и ленточки.

- Осмелюсь предположить... - Колин расправил простыню со своего края. - Возможно, потому что "ложе, усыпанное цветами" звучит восхитительно романтично, в то время как делить постель с первобытной морской улиткой - это отвратительно.

Минерва стиснула зубы.

- Можете спать на полу.

- Я сказал "отвратительно"? Я имел в виду "очаровательно". Всегда мечтал провести ночь с доисторическим слизняком.

Эти слова явно не убедили мисс Хайвуд.

- Я усердно трудилась над этой вышивкой. Пришлось произвести сложные вычисления, подсчитать сотни стежков, чтобы правильно вышить все до единой камеры этого аммонита. - Она провела пальцем по узору вышивки, расходящемуся спиралью от центра. - Это не просто случайный рисунок. Природа следует законам математики. Каждая камера раковины увеличивается в сравнении с предыдущей согласно определенной неизменной экспоненте.

- Да-да, я понимаю. Это логарифм.

Минерва вскинула голову, поправила очки и внимательно посмотрела на Колина.

- А знаете, - заявил он, - этот рисунок все-таки начинает мне нравиться. Морские слизняки меня не возбуждают ни на йоту, но логарифмы... Мне всегда казалось, что этот термин звучит довольно неприлично. - Следующие слова виконт произнес с двусмысленной интонацией и выразительно поежился: - Логарифм! О-о! Да, спасибо, а можно еще?

- Многие математические термины имеют такое свойство. Думаю, это оттого, что все они придуманы мужчинами. "Гипотенуза" звучит прямо-таки распутно.

- А "четырехугольник" порой вызывает в уме довольно чувственные образы.

Минерва выдержала долгую паузу, а затем подняла бровь.

- Но куда больше их вызывает "ромб".

Видит бог, это слово было порочным. То, как она произнесла его, и вправду всколыхнуло в Колине грешные мысли. Его восхитило, что мисс Хайвуд не уклонилась от брошенного им вызова, а ответила на удивление остроумно. Тому счастливцу, который однажды станет ее возлюбленным, скучать не придется.

Он негромко рассмеялся, борясь с внезапным приступом желания.

- У нас на редкость странная беседа.

- Я нахожу ее более чем странной. Она абсолютно скандальная.

- Почему? Из-за того, что я знаком с правилом логарифмирования? Вы привыкли разговаривать со мной простыми, короткими словами, а ведь мне дали лучшее образование, какое только может предложить юному аристократу Англия. Я обучался в Итоне и Оксфорде.

- Конечно, но почему-то я не могу представить вас получающим отличные оценки по математике. - Она завела руки за спину и начала расстегивать платье, словно забыв, что тут находится Пэйн, или просто не стесняясь раздеваться перед ним.