Семь причин, чтобы жить

Смертный не слышал. В данный момент Джерард Уэй рассказывал, как отец водил его на Чёрный парад.

–Ты понимаешь, кто я?! – начиная распаляться, мужчина замахнулся.

Лень с писком провалилась под пол, в руке у демона возник шар искрящей энергии, а следом полетел в парнишку. Цели не достиг, просто разбился рядом, оставляя обугленное пятно на стене и небольшие языки пламени на кровати. Теперь на демона даже соизволили обратить внимание – смертный подорвался, тупо уставившись на последствия магии. Пожара не последовало, постепенно огоньки затухли, а вот видимые последствия остались.

– Ты… Ты мне диван спалил, придурок! – воскликнул парень. – Какого…

В этот момент до Ника и дошло – что-то не так. Глюки так не умеют.

С воплем Николас отшатнулся назад, с закрытому окну, упёрся в подоконник и судорожно дышал, с ужасом глядя на плотоядную улыбку этого Нечто. Чего бы оно ни хотело добиться, но ужас из души поднять ему удалось на все сто процентов.

– Что ты, нахрен, такое? – дрожащим голосом спросил Ник, приподнимая подбородок.

– Я уже сказал… – начал было демон, но замолчал, к чему-то прислушиваясь. Николас раздумывал, насколько быстро сможет открыть окно и сигануть прочь из дома. Второй этаж, ничего сломать не должен, да и вообще – уж лучше перелом, чем сдохнуть явно не самой приятной смертью. Запоздало он вспомнил свои мысли о том, что так и начинаются все эти ужастики – кто-то одинокий переезжает в не менее одинокий дом, а потом из всех углов лезут чудовища, желающие обглодать до костей. Интересно, отчим специально подешевле выбирал, чтоб наверняка? Не прогадал же, скотина!

– Я тебя пришью сейчас, маленький гадёныш! – сначала это был просто гулкий, ещё один голос, затем – искра, а потом и силуэт, превратившийся в клоуна из школы. Клоун налетел на него, Ник успел заметить, как что-то сверкнуло прежде, чем смог видеть только два горящих янтарных глаза напротив и слышать тяжёлое дыхание.

– Праздность, успокойся! – женский голос, смутно знакомый, попытался вразумить, но не вышло.

– Пошла ты! – рыкнул парень. – Вон, даже Гнев здесь! Иди поплачься, а этот – мой!

Схватил Ника за футболку, мощным движением дёрнул на себя и припечатал уже к стенке, продолжая держать нечто холодное у шеи. Николасу даже додумывать не хотелось, что именно. Какая-то грань сознания, до сих пор остающаяся более или менее спокойной, пыталась убедить его, что это всего лишь холодные руки. Мало ли, может, у клоуна вегетососудистая – все мы не без греха.

– Да отце-е-епись ты от него! – кто-то отдёрнул парня прочь и Ник уставился на девчонку, выглядящую, мягко сказать, странно.

Хотя, для начала, стоило осознать, что девушка отбросила от него взрослого парня… Нет, он не был сексистом, не имел и иной формы рака мозга, но как-то сложилось, что обычно девочки на такое не способны.

Девчонка была как будто двуликая. Даже в этом полумраке Николас мог различить, что одна её половина – чёрная, а вторая белая. Нет, не кожа, но глаза, подсвечивающие ещё и зелёным, волосы разительно отличались и выглядело это жутковато. Даже более жутко, чем это клоун, застывший и тяжело дышащий, сжимающий в руках тонкий нож, мужик посреди комнаты и… училка из сна, занявшая место у двери. Нику мучительно хотелось проснуться от будильника и понять, что это всего лишь сон во сне. Грёбаный подзатянувшийся кошмар.

– Ладно, – мужик страдальчески вздохнул, потирая переносицу. – Вылазьте все, чего уж.

Вроде раньше ему говорила мать – если кошмар, и ты понимаешь, что происходящее лишь сон, то пробуй причинять себе боль и тогда повышаешь риск проснуться как можно скорее. Так что для начала Николас ущипнул себя раз, два – уже сильнее и, наконец, на третий с силой впился ногтями в руку. Не помогало.

Постепенно в комнате нарисовались ещё три рожи, одна из которых напомнила ему крайне раздражающего прошлого соседа. Сухой мужчина средних лет, он казался вовсе скелетом, обтянутым кожей. Про слово “мышцы” в его случае матушка природа явно подзабыла, оставив только серость, даже в темноте кажущуюся пугающей и неестественной.

Девчонка с багровыми патлами, косящая прикидом то ли под эморя, то ли под черлидершу, стояла рядом с синеглазым и тоже пугала, но горящими красными глазами. Лёд и пламень, чёрт бы их побрал.

И, вишенкой на тортике, совсем не вписывающейся в эту странную компанию – подросток в кигуруми, вроде бы, кенгуру.

– Мы же сказали, что справимся, – недовольно произнесла училка. – Почему ты полез?

– Я прям вижу результат, – язвительно отозвался мужик, продолжая разглядывать Николаса. – Парень, ты почему дома остался?

– Вечеринки не люблю, – хрипло выдавил в конец запутавшийся Ник.

Не возникало вопроса что они забыли в его доме. Как-то само сложилось, что это он пришёл в их дом и они явно этому не рады. Интересовало парня другое – что с ним сейчас будет? Выпустят кишки наружу или выберут более гуманный способ убийства?

– Та-а-ак, понятно, – протянула двуликая. – Вы опять гребёте всех смертных под одну гребёнку.

– Да он фригидный просто! – вновь взвился Праздность.