Семь раз отмерь

– Он мертв? – Она забилась в угол кровати и с ужасом смотрела на неподвижное тело.

– Нет…, нет. Просто спит. – Серж натянул пропотевшую рубашку.

– Когда он проснется, он убьет меня! Серж начал надевать мокасины.

– Не убьет. Я позабочусь об этом.

– Он изобьет меня! – застонала девица. Серж покачал головой; его длинные волосы взметнулись как флаг.

– Нет.

– Нет, изобьет! До крови!

Серж хладнокровно наклонился над безжизненным телом. Взяв громадную ручищу левой рукой, правой он захватил мизинец. В следующее мгновение послышался характерный хруст сломанной кости. Ту же самую манипуляцию Серж проделал и со второй рукой. Разогнувшись, он улыбнулся помертвевшей от происходящего девушке.

– Вот теперь он не сможет коснуться тебя, беби. А чтобы он не вздумал ударить ногой, и с ногами мы проделаем аналогичную операцию.

Пока девушка, дрожа всем телом, наблюдала за ним, Серж снял с поверженного великана ботинки и хладнокровно переломал тому мизинцы на ногах.

– Твой муж беспомощен и будет рад, если ты начнешь ухаживать за ним.

Улыбнувшись на прощанье своей холодной улыбкой, Серж вышел из хижины и, усевшись на мотоцикл, погнал “Хонду” в направлении Майами.

Вернувшись домой, он узнал, что звонил дядя и просил срочно перезвонить ему. Глаза Сержа загорелись. Неужели пришло его время? Он тут же позвонил в отель.

– Это Серж, – сказал он, услышав в трубке голос дяди.

– Немедленно приезжай в отель “Бельведер” в Парадиз-Сити, – коротко сказал Хольц. – Ты зачислен в штат сотрудников мистера Радница. – В трубке послышались гудки.

Серж положил трубку и некоторое время неподвижно стоял задумавшись. Потом начал быстро собирать чемодан.

Итак, его долгое ожидание кончилось.

Глава 4

Фред Скунер, который возглавлял службу безопасности Музея изящных искусств в Вашингтоне, стоял вверху широкой мраморной лестницы в три пролета, ведущей в вестибюль второго этажа. Именно там была размещена экспозиция, любезно предоставленная Эрмитажем.

Скунеру уже перевалило за пятьдесят. Это был крупный мужчина в темно-синей форме и с такой же фуражкой на голове. Золотые шевроны на рукавах указывали на его ранг. Рядом стоял агент ФБР Джек Трамблер в темном костюме и без шляпы. Пиджак Трамблера слегка оттопыривался в том месте, где в кобуре находился специальный полицейский револьвер 38-го калибра.

Оба мужчины рассматривали длинную очередь перед контрольным экраном, мимо которого должны были пройти все посетители выставки. У входных дверей стояла вооруженная охрана, регулировавшая людской поток. Еще один охранник направлял людей в гардероб, где следовало оставить все, что было у них в руках.

Трамблер, худой, с жестким лицом мужчина лет тридцати с небольшим, был недоволен тем, что его назначили сюда. Ему совершенно не нравилось просто стоять и смотреть на этих любителей искусства и праздных бездельников, но данные ему инструкции были ясными и точными. Его начальник сказал, что он и его четверо парней должны быть все время начеку. “В этом проклятом городе полно всяких психов, – говорил босс. – Разумеется, каждый экспонат снабжен индивидуальной сигнализацией. Но ведь не исключено, что какой-нибудь псих швырнет бутылочку с кислотой в картину. Меня лично проинструктировал президент, так что я, в свою очередь, предупреждаю вас – никаких инцидентов”.

Такие же указания получил Скунер из Белого дома. Все его люди последнюю неделю были в постоянной боевой готовности, и напряжение уже начало сказываться. В восемь часов вечера, когда музей закрывался, охранники посменно оставались на ночное дежурство.

– Скорее бы уж эта шумиха кончилась, – проворчал Трамблер. – Еще целая неделя! Скунер кивнул:

– Эта публика выглядит вполне прилично, но кто может знать. Здесь так много чудаков, настроенных против русских. Такой тип по политическим мотивам может повредить какой-нибудь экспонат. Мне кажется, что последняя неделя может оказаться и самой напряженной.

– Видимо, да. Представляешь, какой поднимется шум, если кто-нибудь выкинет здесь какой-нибудь фокус? – хмуро сказал Трамблер. – Представляешь, какой шанс для Советов обвинить нас в халатности? Не сомневаюсь, они будут только рады, если какой-нибудь псих что-нибудь выкинет.

– Но меры безопасности такие строгие, что дальше некуда.

– Ну да. Как у тебя с этими парнями из КГБ?

– Никакого контакта. Они притворяются, что говорят только по-русски.

– У меня тоже.

Пока двое мужчин беседовали, поток посетителей все увеличивался и очереди на первом этаже росли.

Бело– голубой фургон с надписью на борту “Вашингтон-Сити электрик корпорейшн” подкатил к главному входу. Высокий негр в униформе корпорации выпрыгнул из него и подошел к одному из охранников.

– Нам позвонил мистер Скунер, – сказал он. – У вас что-то случилось с электрощитом. Охранник оглядел электрика:

– А вы знаете, где расположен этот щит?

– Еще бы, – ухмыльнулся негр. В это время ко входу подрулил большой туристский автобус, и охранник нетерпеливо махнул рукой, пропуская негра. Фургон электриков завернул за фасад музея, где не было никакой охраны.