Семь разговоров об Атлантиде

- Чтобы видели силу нашу. Простую-то пирамиду любой дурак построит.

- Не скажи. Ее, говорят, тридцать лет строили. Как потрудился, так и погордился. А вам чем гордиться?

- Как чем? А силой?

- А куда вы нильскую страну дели? Тот, у ворот, говорил, что нету-де ее.

- А мы ее отрицаем. Больно близко к нам расположена. Вот мы и сказали хором: ”Нет и нет такой страны, нам соседи не нужны!”. Их и не стало.

- Я же там недавно бывал. Все на месте. Фараон сидит, командует, рабы вкалывают, крокодилы плавают...

- А ты докажи, что все на месте. Докажи. Докажи, что время идет. Докажешь? Нет. Так что давай все это забудь и помогай нам. Будешь хорошо жить, примерно как мы...

- Как же я буду избранникам богов помогать?

- Говоришь ты складно, уменьем великим владеешь, вот только силы слова у тебя нет...

- Еще спрошу: почему без имен живете?

- Есть имена, есть, только их каждый друг от друга в секрете держит. От нас, конечно, у народа секретов нет. Потому что если имя человека узнаешь, с ним все сделать можно. Взять, к примеру, Начальника Покоя. Он знаешь, сколько имен помнит? Много. Любого, который без звания, в нети отправит запросто. Потому и держится в должности.

- А твое имя знает?

- Знает, да что толку? Оно званием заворожено. А вот если он сможет так про меня сказать, что и без имени всяк узнает, тогда мне, конечно, туговато придется. Только он не умеет так, да и никто не умеет. Мы таких повывели.

- А у нас есть один такой. Про любого все как есть скажет, да складно притом. Достается от него многим. Злятся, конечно, да что сделаешь? И у нас слово силой бывает.

- Плохой человек. Вот бы его да на кол. А ты так не умеешь?

- Не привелось. Дар богов, говорят.

- Нехороший дар. И зачем это боги что попало да кому попало дарят? Мы таких людей не только у себя, мы их повсюду выводим. Положили такое заклятье, чтобы жизнь у них была короткая да несчастная. Крепко мы их прокляли, выдумщиков этих, и тех даже, которые когда-то еще родятся. Может, и отучатся выдумывать. И до вашего доберемся. Я думаю, ослепнет он...

- Вижу, что зря разболтался, хорошего человека подвел...

- О других не думай, о себе думай. Дадим тебе дворец, как у вашего царя... Как бишь его?

- Да кто там у нас сейчас - не скажу. Сегодня он царь, а завтра, глядишь, баранов холостит...

- Ну ладно. Потом вспомнишь. Давай клятву хоть своему Калям-бубу, а я ее скреплю словом. Клянись давай!

- Что-то не хочется. У меня дома родни полно, друзей. И вдруг вы их - да в нети? Пусть уж лучше меня одного.

- Другого найдем. Хоть один да согласится.

- Вот он пусть и соглашается. А я как-нибудь перемогусь. Меня за это Калям-бубу на свою вечную небесную гулянку возьмет. За ним добрые дела не пропадают, нет у него такой привычки. А ты и без грамоты проживешь, и так вон какой мудрый...

- Помрешь страшной смертью!

- Имя мое сперва узнай...

- А мы тебя и без имени.

- Сочинишь про меня что-нибудь? Да тебя твое же заклятье и прихлопнет: башка от лишней мудрости лопнет. А грамоты-то жалко, а? Не хватает ее, грамотешки-то?

- Да я тебя... Ничего, одумаешься, ползком приползешь. Отдам тебя Начальству Покоя. Очутись-ка у него!

4.

- Ну, купец, не договорился?

- Не договорился.

- А Мудрец наш как тебе?

- У нас такие мудрецы обычно грушевые деревья околачивают от вредителей. А ты его, поди, тоже не любишь?

- Твоя правда, не люблю.

- Что ж ты мне правду говоришь, зачем это?

- А как же? Скажи я, что люблю его, а вдруг кто-то поблизости произнесет словечко-то? Я его тогда взаправду полюблю, а мне нельзя. Вот у вас хорошо, у вас можно смело врать что ни попадя. Я так думаю: великий человек был тот, кто первым врать наловчился! От таких цари пошли. Пришел он к людям, сказал, что царь, они и поверили: не знали, что врать-то можно. Потом, конечно, опомнились, да уж поздно. Ото лжи пошел на земле порядок.

- А правду говорить все же приходится?

- Так уж выходит. Безопасно только хором врать. Когда все кругом врут, и держава как-то крепче делается... А Мудрец-то тебе много порассказал?

- Да уж как водится...

- Узнаю птицу болтливую... Он тебя, между прочим, велел казнить, да полютей. А я не тороплюсь. Ты мне нужен...

- И я не тороплюсь. Знаю, что нужен. Дело привычное - цену набивать.

- Мое условие такое - поможешь мне его место у Высокого Табурета занять - отпущу тебя. Прямо на порог родного дома.

- У тебя поумней меня советчики есть.

- Были бы, кабы сам же не повывел...

- И у нас такое случается.

- А ты - человек подходящий. Ум есть, а силы нет. И вот мы вкупе, сообща...

- Для такого дела время нужно.

- Да будет у тебя это... как его... ну, проклятое оно еще... Будет. И грамоте меня научишь.

- А это зачем?

- Как зачем? Легко ли мне в голове держать все имена и приметы? А так будут они у меня все в подвале, на табличках. Взял табличку, сказал слово - и нет человека. Была страна - нет страны.

- Так ты сам пожелай обучиться грамоте - то и будет.

- Э, чего нет в гоолове, то в слово не перейдет. Тут нам предел положен, как со светилом окаянным...

- Что вы его так невзлюбили?

- Мотается по небу, ночь делает.