Семь рыбок золотых и одна черная

Сергей приехал очень быстро. Аня проводила подругу.

Марина села в машину, поцеловала в щеку Сергея, ожидая, что он будет ругать её за молчание, и сразу же начала рассказывать придуманную историю о том, что Аня просила её приехать, так как у неё возникли проблемы. История звучала неубедительно, но правду Марина боялась говорить. Сергей за всю дорогу не проронил ни слова.

Зато дома её встретил шквал вопросов о том, где она была весь день, и претензий на то, что отключила телефон. В доме была куча родственников, которые участвовали в поисках пропавшей невесты. Марина отбивалась придуманной историей об Анечке, добавляя мелкие подробности, думая о том, что подруга простит её.

Когда все успокоились, Сергей, сославшись на поздний час, а так и было, стал прощаться. Марина вышла проводить его до машины, и только они вышли в подъезд, Сергей крепко сжал её в объятьях и прошептал прямо в ухо:

– Я тебя очень люблю. Обещай мне, что ты больше никогда не сделаешь ничего подобного.

От этих слов у Марины в глазах появились слезы, а в горле – комок. Она не смогла ответить, только часто-часто закивала, глядя ему в глаза.

Девичник Марина все-таки устроила, хотя подруги считали, что они провели его уже давно и не раз. Но у Марины было много двоюродных, троюродных сестер, племянниц и других родственниц в состоянии и возрасте невест, поэтому их  и собрали всех в ресторане.

Девицы веселились от души: каждая жаждала тоже выйти замуж и считала, что это репетиция её будущего праздника жизни. Аня пришла туда в прекрасном настроении, ожидая чего-то необыкновенного: она уже была на двух таких мероприятиях, и ей понравилось, правда, те были в гораздо меньших масштабах. И этот девичник она представляла себе, как и прошлые, в виде собрания добрых феечек, которые провожают свою подругу во взрослую фейскую жизнь.

Всё именно так и начиналось.

Аня, Ольга, Наталья сидели за столиком Марины – они пришли раньше всех и по праву первых сели с невестой. Появляющиеся в зале девицы подходили к Марине, поздравляли её, дарили подарки. Потом они целовались с невестой и расходились за свои столики.

– Такой огромный зал. А что, со стороны жениха девицы тоже здесь будут, Марина? – то ли спросила, то ли утвердила Аня.

– Что ты! Ни в коем случае! Только мои подруги и сестры.

– Так много сестер?

– Ну, есть еще тетки «призывного» возраста, есть и племянницы – мои ровесники. На любой вкус.

– А-а-а – протянула удивленная Анечка, у неё самой было всего две двоюродные сестры и один двоюродный брат, и те были далеко. – Я знала, что у тебя много родственников, но – столько! Поэтому я и подумала, что и с той стороны здесь есть гости.

Она начала рассматривать гостей.

Вот впорхнули три веселые, с детскими фигурами, птички, защебетали поздравления. Потом влетела брюнетка, похожая на пантеру, за ней – стройная лань. Не обошлось и без розового откормленного поросенка, ну очень розового, и очень откормленного.

Подошли две высокие ястребицы в черных платьях. У одной на руках были полосатые гетры, и у обеих множество оригинальных браслетов. На головах у них было множество хвостиков, лица белые с обведенными черным глазами, с пирсингом на лице: у одной бусина была в носу, у другой – на губе.

– Это – готы? – Тихо спросила Аня у Марины.

– Нет, это – эмо. Но должна прийти моя троюродная сестра, так вот она причисляет себя к готам, посмотришь, – шепотом ответила та.

Вслед за ними пришли три очень веселые девицы в ярких пестрых нарядах.

– Наш подарок впереди, – низким грудным голосом сообщила одна из них, подмигнув Марине.

Всё замелькало, замельтешило, стало превращаться в пёструю метель необыкновенных нарядов. Чего тут только не было: и вечерних платьев от кутюр с бриллиантами, и проще, с дешевой бижутерией, и джинсы разных фасонов и расцветок.

Позже всех появилась готка. Она была не одна, рядом с ней стояло существо, похожее на неё и было непонятно, то ли это две барышни, то ли парень и девушка. Подруги решили, что это был всё-таки парень. Оба они были в черных брюках, красных бархатных рубашках со множеством колец и цепочек и черных  армейских ботинках. На руках перчатки с открытыми пальцами, а ногти покрашены черным лаком. У обоих были черные волосы, только у неё – на макушке схваченные в хвост, а у него всклоченные, торчащие. У него был на шее блестящий ошейник, так это украшение на шее определили девушки, а у нее на руках металлические браслеты. У обоих были очень бледные лица, подведенные черным глаза и веки, вместо сбритых бровей были нарисованные черные, губы – кроваво-красные с черным ободком. На плече у обоих висели сумки на длинных ремнях.

– Кто это? – Не выдержала Ольга.

– Это готы. Сейчас подойдут, и мы их рассмотрим. Ну, Нинка дает, ещё и хахаля своего притащила, – возмутилась невеста.

– А мне кажется, что они очень любят друг друга, поэтому не могут расстаться даже на несколько часов, – попыталась оправдать поступок готов Анечка.

– Эк, куда ты загнула! Разве готы могут любить? – удивилась Наташа.

– Они же люди, почему бы и нет.