Семь с половиной минут

Юпитер и Перун уже спорили о сравнительных достоинствах различных напитков. Перун, пряча улыбку в отвислые усы и с хитроватым смирением потупив взор, расписывал великолепные качества индусской сомы, Юпитер же горячась доказывал, что ничего не может быть лучше выдержанного нектара и марочной амброзии.

Внезапно черная тень пала на плато. Казалось, в небесах открылся темный, ведущий в неведомые бездны туннель. Из этой черной дыры тянуло ледяным холодом. Затем из нее вынырнул свирепого вида детина, одетый в звериные шкуры и с боевым молотом на плече. Это был представитель Скандинавии Тор-разрушитель. Варвар был страшно недоволен и заявил об этом прямо и громогласно. Какого, в самом деде, Асмодея отрывают его от любимого занятия - Вечной Охоты на полях Валгаллы? Но, услышав, что речь идет о сражении с Князем Тьмы, он понял, что его ждет развлечение не хуже и, успокоившись, присоединился к разминке младших богов.

Уголки губ аристократа Шивы слегка дрогнули в незаметнейшей презрительной улыбке. Тору на это было наплевать. Варвар был по натуре демократ и любил полиберальничать с молодежью. Он, крякнув, перехватил поудобнее обеими руками рукоять молота.

- Ну-ка, - сказал Тор Кришне, - наддай!

Кришна наддал так, что диски из его рук вылетали сплошной лентой. Сверкание огненных мечей и блеск алмазного копья превратились в пламенные завесы, вроде полярного сияния, а молот Тора, парируя диски Кришны, рассекал воздух с гудением и чуть ли не с ревом.

Перун и Зевс-Юпитер ожесточенно спорили о достоинствах и недостатках излюбленных видов оружия - молнии шаровой и молнии линейной. И, кажется, на этот раз они схватились всерьез. Юпитер, гневно нахмурив брови, с прямотой римлянина заявил, что нет ничего лучше доброй старой линейной молнии и тот, кто считает иначе, совершенно не разбирается в оружии. Перун, уже не ухмыляясь, откинув голову чуть назад, щурил внимательные глаза и утверждал, что для поражения скрытых целей не придумано ничего лучше шаровой молнии. Никто не хотел уступать, и в ход шли взаимные попреки и оскорбления. Перун держал руку на древке своего радужного лука, глаза обоих богов метали молнии, пока только фигурально, но уже немного оставалось до мига, когда в ход пойдут настоящие.

- Прекратите, - презрительно произнес Шива, и за все время это были, кажется, его первые слова, - прекратите, господа! Стыдитесь - перед младшими богами! Ведь вы спорите об одном и том же.

Его не слушали. Холерик Зевс-Юпитер завелся и, согласно известной поговорке, всем своим видом показывал, насколько он не прав.

- Прекратите! - уже закричал Шива, но тщетно.

Сверкнули первые вспышки, первые раскаты сотрясли небеса и горы. Незаметная перемена произошла на плато. Сгинули невесть куда младшие боги вместе с Тором, и небо было уже не синим, а черным, ночным. Громовые удары сотрясали окрестные скалы, а вспышки молний выхватывали из мрака кипящие грозовые тучи и темные фигуры двух громовержцев. Впрочем, трудно было сказать наверняка - возможно, это были просто две скалы.

Молнии сверкали почти беспрерывно, освещая черные рваные тучи, сквозь которые местами проглядывало черное звездное небо, и вот, наконец, эту мешанину светил и облаков прорезал тонкий луч, похожий на луч лазерного прожектора - Шива открыл свой третий, боевой глаз.

Еще раз послышался его гневный голос:

- Прекратите! Вы спорите об одном и том же!

8

Мощный удар грома заставил проснуться Вячеслава Агинского. Он открыл глаза и повернулся Пикну. За окном бушевала гроза, полыхали молнии, пламенели раскаты.

- Гроза, - подумал Агинский, - опять гроза, как тогда.

Он был один в комнате общежития и избегал смотреть на две пустые кровати с панцирными сетками, на которых не было ничего, кроме скатанных в рулоны матрасов.

Послышался совсем уже оглушительный раскат.

"Прямо над головой, - помыслил Агинский. - Перун вдарил или Юпитер. Это же надо такому присниться! Целая космическая опера. Как там Шива кричал: "Вы спорите об одном и том же..."

С быстротой молнии пронзила его мозг некая мысль, заставившая его подскочить и сесть на постели. Спина прямая, глаза и рот широко раскрыты, дыхание прерывистое.

- Ух ты! - сказал он вслух. - А ведь это ответ!

Он вскочил с кровати и подбежал к окну.

- Ведь точно! Так оно и есть! Все сходится!

Вячеслав распахнул окно, и в комнату ворвались дождь и ветер. Он с наслаждением вдыхал упоительный воздух, огромным усилием воли подавляя в себе желание броситься к ближайшему автомату и звонить среди ночи следователю Холмскому.

Наконец он закрыл окно, плюхнулся в постель и заснул сном человека, сделавшего доброе дело.

9

Утром, едва только Холмский занял свое рабочее место, пред ним предстал техник-наладчик Вячеслав Агинский.

- Я все знаю, - выпалил он не здороваясь. - Могу вам рассказать, как все было.

Следователь невольно приподнял брови.

- Это только гипотезы или у вас есть и доказательства?

Вопрос заставил Агинского несколько приглушить тон, но уверенности не отнял.

- Нет, доказательств, в обычном смысле, у меня нет. Но вы послушайте и сами поймете, что иначе быть и не могло.