C. А. Полозков: Они боялись всего. Они были нашими соперниками и, естественно, желали того, чтобы Система распалась. Ведь в чём особенность России вообще как таковой? Она заключается в том, что Россия всегда была некоей альтернативой Западу. Мы же были фактически единственной крупной страной, которая не стала западной колонией. Ну, может быть, еще Япония. Но Япония уже после революции Мэйдзи к концу XIX века сама стала колониальной державой. Она колонизировала Корею, всячески пыталась колонизировать Китай, и в этом смысле достаточно преуспела. А мы были единственной страной, которая не была колонией Запада и не была сама колониальной державой в классическом смысле. Да, определенная зависимость России от Запада была, но, тем не менее, мы развивались по собственному пути, и Советский проект, по существу, стал альтернативным проектом.
Многие из патриотов, которые сейчас выступают за Россию, считают, что Советский проект был чем-то чуждым для страны. На самом деле это не так. Напротив, мне кажется, это был проект, который особым образом реализовал свой путь развития России. Естественно, что Соединенные Штаты не хотели его осуществления, так как он был альтернативой им. И последующие события, и вся современная жизнь показывают, что после того, как Советский Союз пал, мы тоже попали в их орбиту, и это позволило их экономике процветать в течение длительного времени. На мой взгляд, если бы не пал Советский Союз, то финансовый кризис, который произошел, случился бы гораздо раньше. Просто тогда мы всего этого, естественно, не понимали.
А почему я считаю, что внутренние проблемы оказались важней? Просто потому что и мы тоже боролись с Соединенными Штатами, влияя на их население. Но, к сожалению, получилось так, что мы не сумели перейти на другой уровень этой борьбы и понять: современные методы противоборства — это не военная мощь, а, в первую очередь, действия средств массовой информации, вопросы идеологии и прочее, и прочее. А Советский Союз тогда отстал, и, действительно, к концу 80-х годов коммунистическая идеология обветшала, её никак не обновляли, не понимали того, что её надо обновлять, а может быть, и не хотели. И в результате у власти оказались такие люди как Яковлев, Горбачев… Яковлев, по моему, был однозначно человеком завербованным. Может быть, в прямом смысле этого не было, но практически он идею свертывания не только Советского, но и Русского, Российского проекта, на мой взгляд, проводил очень четко. Во всяком случае, даже в его поздних выступлениях сквозила просто откровенная ненависть ко всему русскому. К сожалению, у нас образовалась некая группа людей, которые ненавидели нашу альтернативность и готовы были идти на всё, чтобы произошло то, что произошло.
Д. В. Лобанов: Знаете, к какому выводу я пришел? Что интересно, если рассматривать две конкурирующие системы? Что Советский проект — это, действительно, была абсолютная альтернатива мира, альтернатива развития общества. Потому что всего лишь несколько десятков лет тому назад в США, самом демократическом и цивилизованном государстве Запада (на их взгляд), существовала точно такая же, как в Азии и Африке, система эксплуатации трудящихся. Потому мы и празднуем 1 мая, что в Чикаго 1 мая 1886 года была расстреляна мирная демонстрация рабочих, боровшихся за свои права, в частности, за установление 8-часового рабочего дня.