Семь сестер. Сестра солнца

– Да… Слушаю…

– Нет, нет и еще раз нет! – Молоденькая служанка подбежала к ней. – Никогда, никогда! – повторила Мурата, плотно закрывая окно. – Только не вечером, – пояснила она, угрожающе помахав пальцем. – Мбу!

– Что? Прости, не понимаю.

Девочка энергично задвигала пальцами и издала негромкий жужжащий звук, а затем указала на сетчатый полог над кроватью.

– О, ты хочешь сказать, москиты?

– Да, да, бвана. Они очень плохие. – Мурата выразительно провела пальцем вокруг шеи, присовокупив к этому жесту взволнованное выражение лица, потом еще раз проверила, плотно ли закрыто окно, и, убедившись, что все в порядке, поставила его на защелку, чтобы никакие москиты не сумели пробиться в комнату, даже если они вознамерятся вскрыть замки. – Только не на ночь. Понятно?

– Да, понятно! – Сесили чересчур экзальтированно закивала головой, а сама вспомнила про хинин, который якобы помогает при малярии. Мама ведь настояла на том, чтобы этот препарат был включен в ее дорожную аптечку, которую порекомендовал взять с собой их семейный врач.

Между тем девчушка подошла к стенному шкафу и извлекла из него то самое платье, в котором Сесили должна будет предстать перед гостями Кики сегодня вечером.

– Вам помочь?

– Нет, спасибо, сама справлюсь.

– Акуна матата, бвана, – прощебетала в ответ девочка и проворно скрылась за дверью.

* * *

– Моя дорогая! – громко приветствовала Кики крестницу, которая появилась на террасе в сопровождении Алееки. – Ты как раз вовремя! – Кики взяла Сесили за руку и повела вдоль террасы, потом они спустились вниз и побрели к воде, петляя между странными деревьями с необычными плоскими кронами – такое впечатление, что деревья растут вниз, а не тянутся вверх, к свету. – Я так рада, что гости еще не начали собираться и мы можем встретить твой самый первый закат в Кении только вдвоем. Разве это не захватывающее зрелище?

– Да, – согласилась Сесили, наблюдая за тем, как солнце после долгого-долгого дня садится за горизонт, освещая напоследок небо последними всполохами красно-оранжевого света. И сразу же грянул громкий и слаженный хор цикад, от пения которых, казалось, завибрировал сам воздух, еще не успевший остыть после полуденного зноя. Эта какофония звуков невольно заставила Сесили содрогнуться, у нее даже мурашки побежали по коже, и это несмотря на царящее тепло. По мере того как солнце клонилось все ниже и ниже к кромке горизонта, усиливался и шум, создаваемый всевозможными звуками, пронизывающими пурпурно-лиловые сумерки.

– Не пугайся, милая, – тут же поспешила успокоить ее Кики. – Это всего лишь насекомые, птицы, животные прощаются и желают друг другу доброй ночи. Во всяком случае, мне так хочется думать, если только где-нибудь уже часа в три ночи мы не услышим рычание льва прямо здесь на террасе, у себя под боком. Шучу-шучу, конечно! Хотя однажды такое действительно приключилось. Но, слава богу, обошлось без жертв, и лев никого из нас не слопал. Когда ты немного придешь в себя после столь утомительной дороги, мы обязательно свозим тебя в буш на настоящее сафари.

Внимание Сесили привлекла неожиданно появившаяся рябь на спокойной глади озера.

– О, это всего лишь гиппопотам… Совершает свое вечернее омовение, – пояснила Кики самым обыденным тоном, раскуривая очередную сигарету в длинном мундштуке из слоновой кости. – Огромные и безобразные на вид эти гиппопотамы. Я всегда удивляюсь, когда вижу их, как они умудряются держаться на воде и не тонуть. Но на самом деле они душки. Никакого вреда! Ни за что не потревожат тебя, если сам не начнешь приставать к ним. – Кики медленно выпустила через нос струйку дыма. – Собственно, это правило номер один для всех, кто живет в Африке. Не тронь животное, и оно не причинит тебе вреда. Мы должны уважительно относиться к тем, кто поселился в этих местах раньше нас. И это относится не только к животным, но и к людям.

Внезапно прямо возле уха Сесили запищал москит, она досадливо отмахнулась от него, а про себя подумала, стоит ли ей уважать и москитов.