Семь сестер

– Месье Бройли, вам многого не понять, – после короткой паузы ответила Изабелла. – У нас в Рио все по-другому. Это отец захотел, чтобы я сделала хорошую партию. Мой жених родовит. Его семья – одна из самых знатных во всей Бразилии. К тому же, – она сокрушенно вздохнула, – у меня нет никаких талантов, как, скажем, у вас, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Я всецело завишу от своего отца. А вскоре буду зависеть от мужа. Он будет обеспечивать меня всем, что мне нужно.

– Понимаю, мадемуазель. И глубоко сочувствую вашей доле. К сожалению, – Лорен тоже вздохнул, – единственный человек, который может изменить вашу судьбу, это вы сами.

Он отложил карандаш в сторону и несколько минут молча изучал свои наброски, а Изабелла в это время сидела, боясь пошевелиться. Разговор явно вывел ее из душевного равновесия.

Наконец Лорен снова поднял на нее глаза.

– Глядя на свои наброски, заверяю вас, что вы смогли бы совсем неплохо зарабатывать себе на жизнь в качестве модели для наших художников на Монпарнасе. У вас ведь не только прекрасное лицо. Наверняка под этим платьем скрывается и не менее восхитительное тело, настоящее воплощение красоты и женственности.

Лорен окинул ее оценивающим взглядом, и от этого взгляда ей стало жарко и кровь ударила в лицо.

– Ну, почему вы так смущаетесь? – укоризненно заметил Лорен. – Здесь, в Париже, мы славим и чтим красоту женского тела. В конце концов, все мы приходим в этот мир голыми. И только общество потом навязывает нам, как и во что одеваться. Впрочем, зима в Париже тоже немаловажный фактор. – Лорен издал короткий смешок и глянул на часы. – Не волнуйтесь. – Он снова окинул ее пристальным взглядом. – Я буду лепить вас в том наряде, в каком вы пришли сегодня. Это платье вам удивительно идет.

Изабелла молча кивнула головой, испытывая в душе невероятное облегчение.

– Но пока вы мне тут изливали душу, часы пробили полдень. Пора обедать. Пойду, принесу хлеб, сыр и немного вина, в качестве награды вам.

Лорен забрал со стола кружки и снова двинулся в направлении кухни. Задержался на минуту возле Маргариды и спросил, не присоединится ли она к совместной трапезе.

– Спасибо, с удовольствием, – ответила Маргарида и, поднявшись со своего рабочего места, направилась в ванную, чтобы помыть руки.

Изабелла осталась в мастерской одна. Она глянула в окно на клумбы с цветущей лавандой. Все внутри у нее дрожало и трепетало. Непонятно как, но Лорен без каких-либо видимых усилий заставил ее поделиться с ним всеми своими сокровенными переживаниями о собственном будущем.

– С тобой все в порядке, Изабелла? – спросила у нее подошедшая Маргарида, усаживаясь рядом, и с озабоченным видом положила ей руку на плечо. – До меня долетали кое-какие обрывки ваших разговоров. Надеюсь, месье Бройли не переусердствовал в своем желании сделать максимально достоверный портрет? Более того, как мне кажется, – Маргарида слегка понизила голос, – им движут отнюдь не только профессиональные интересы.

– Что ты имеешь в виду?

Но Маргарида не успела ответить. В студии появился Лорен с подносом.

Во время трапезы Изабелла сидела молча, слушала непринужденную болтовню Маргариды и Лорена, обсуждающих своих общих знакомых или вспоминающих самые последние скандальные выходки разношерстной богемной публики.

– Говорят, Кокто оборудовал себе тайную комнату в одном из домов на Рю де Шатодан, – промолвил Лорен, отхлебнув из своего стакана. – Собирает там дружков-приятелей и потчует их коктейлями собственного приготовления. Он и имена этим напиткам придумывает в свою честь. Слышал, бьют эти коктейли наповал. Впрочем, говорят, что в последнее время Кокто увлекся спиритическими сеансами.

– А что это за сеансы? – с любопытством спросила у него Изабелла.

– Это когда человек пытается вступить в контакт с мертвыми, – пояснила ей Маргарида. – Вся эта чертовщина мне категорически не нравится, – добавила она, зябко поежившись.

– Он еще практикует у себя групповые занятия гипнозом, хочет лично убедиться в том, что можно проникнуть в подсознание другого человека, – продолжил свой рассказ Лорен. – Вот это меня интересует гораздо в большей степени. Вообще, душа человека, его внутренний мир, мне гораздо интереснее его внешнего облика. – Лорен метнул взгляд на Изабеллу. – В чем лично могла сегодня утром убедиться мадемуазель Изабелла. Что ж, пора за работу. Пока я буду переставлять стул из одного угла мастерской в другой в поисках наилучшего освещения, советую вам, мадемуазель, немного прогуляться по саду. Ибо, как только мы приступим к работе, я заставлю вас окаменеть и сидеть неподвижно все время, пока будет длиться сеанс.

– Отличная мысль, месье Бройли, – одобрительно сказала Маргарида. – Пожалуй, я составлю компанию Изабелле и тоже прогуляюсь вместе с ней. Хочу подышать немного свежим воздухом. Пошли, Изабелла.

Девушки поднялись из-за стола и, выйдя из мастерской в сад, остановились возле цветущей лаванды, наполняющей своим благоуханием все вокруг.