Семь шагов к самадхи

Король сказал: «Нужно ли это для бродяги? Он простой бродяга, а я великий король. Для чего мне идти и выражать ему почтение, кланяться ему? Если он хочет увидеть меня, он может прийти и встретиться со мной».

Старый главный министр, который был очень мудрым человеком, немедленно ответил: «Если ты так ставишь вопрос, то я больше не могу здесь оставаться ни на мгновение».

Король обеспокоился, потому что этот человек был слишком ценный, чтобы его так просто потерять, и спросил: «Но почему?»

Пожилой человек ответил: «Это совершенно неправильно. Ты можешь быть великим королем, ты можешь быть императором всей земли, но ты не можешь быть более великим, чем Будда. Он оставил царство, а ты все еще поглощен богатством, престижем, могуществом. Он оставил все это, у него ничего нет. Только человек, у которого ничего нет, может быть самым высоким, потому что у него нет желания. Тебе придется пойти к нему и выразить свое почтение ему, иначе прими мою отставку. Я не могу оставаться в этом нечистом месте ни на мгновение». Королю пришлось пойти.

Восток полностью отличается, отличается подходом. Там приветствовалось бытие. Никто не спросил бы вас: «Что такое? Достаточно!» Если вы находились в безмолвии, умиротворении, любви, если в вас было сострадание, если вы цвели — этого было достаточно! Тогда обязанностью общества было помогать и служить вам. Никто бы не сказал вам, что вы должны работать, или должны создавать что-то, что вы должны быть производительны. На востоке, они думали, что быть самим собой — это высший вид производительности, присутствие такого человека считалось очень ценным. Он мог оставаться в безмолвии многие годы.

Махавира хранил молчание двенадцать лет. Он не говорил, не ходил по деревням, ни с кем не встречался. Когда он начал говорить, кто-то спросил его: «Почему ты раньше не говорил?»

Он ответил: «Речь становится ценной только тогда, когда вы обрели безмолвие, иначе она бесполезна. Не только бесполезна, но даже опасна, потому что вы выбрасываете мусор в чужие головы. Таким было мое стремление: я буду говорить только тогда, когда внутренний диалог полностью прекратится. Когда внутренний диалог полностью исчезнет, только тогда я буду говорить. Тогда он не будет болезнью».

Они могли ждать, потому что восток верил в реинкарнацию. Они могли верить. Есть истории, в которых ученик приходит к мастеру и ждет тридцать лет, не просит ничего, но просто ждет, когда мастер спросит: «Для чего ты пришел?» Тридцать лет слишком много, тратится практически вся жизнь, но это ожидание в течение тридцати лет делает свое дело.

Люди с запада приходят ко мне и говорят: «Этим же вечером мы уходим, дай нам какой-нибудь ключ. Как мы можем стать безмолвными? Но у нас нет времени, чтобы еще остаться. Мы должны идти». Они размышляют в привычных рамках: быстрорастворимый кофе, поэтому они думают, что должна быть какая-то быстрая медитация, ключ, который я могу им вручить и все завершится на этом. Такого ключа нет. Нужно длительное усилие, глубокое терпение. Чем больше вы торопитесь, тем больше на это уйдет времени. Поэтому помните это: если вы не спешите, это может произойти в каждое мгновение. Когда вы не спешите, в вас есть качество ума, тишина.

Я хочу рассказать вам одну историю. Однажды так случилось, что путешествовали два монаха. Они пересекли реку в лодке, лодочник сказал им: «Куда вы идете? Если вы идете в город за этими стенами, идите медленно».

Но старый монах сказал: «Если мы будем идти медленно, то никогда не доберемся дотуда, потому что мы слышали, что ворота этого города закрываются после заката солнца, нам осталось всего два-три часа, а расстояние еще очень большое. Если мы будем идти медленно, мы никогда не достигнем, нам придется ждать за пределами города. Снаружи города опасно, там есть дикие животные и все остальное, поэтому нам придется спешить».

Лодочник сказал: «Хорошо, но мой опыт показывает, что добираются те, кто идет медленно».

Другой монах послушался. Он был молод и подумал: «Мне неизвестна эта часть страны, этот лодочник может быть прав, поэтому лучше послушаться лодочника». Он пошел медленно, лениво, как будто бы никуда не идя, без спешки, просто прогуливаясь.

Старик же заспешил, начал бежать, за спиной у него было много писаний. Потом он упал: устал, тащя груз, ведь он был стариком, находился в напряжении, он упал. Человек, который не спешил, просто шел, просто гулял, дошел.

Лодочник шел сзади и подошел к старику. Тот лежал с краешку улицы, его ноги были повреждены, текла кровь. Лодочник сказал: «Я говорил тебе, что так было всегда: те, кто идет медленно, те достигают, те, кто спешит, всегда так или иначе оступаются. Эти края опасные. Дорога грубая, а ты человек старый. Я посоветовал тебе, но ты не послушался меня».