Семь смертных грехов (ЛП)

Моя главная мысль в том, что в жизни неизбежны моменты, когда вы будете слетать с катушек. Если кто-то говорит вам обратное, шлепните его по руке, потому что он только что соврал вам. Так если это просто жизненный факт, как можно называть его грехом? То, что вы будете злиться - это данность. Ханжи и святоши скажут вам, что это еще одна испостась Первородного Греха и что Бог будет милостив, если вы попросите его о прощении. Вы что, мать вашу, шутите? Кто вы такие, чтобы рассказывать мне про "Бога", и, если "Бог" существует, кто вы, черт побери, такие, чтобы говорить за него? Вы знаете Бога? Вы встречали Бога? Ладно, вот вопрос попроще: вы гребанные лжецы? У вас когда-нибудь было мнение, полученное без помощи Божественной Спиритической планшетки? Или Господь посылал вам сообщение с небес? А он вставил в него смайлик с нимбом? У этих святых изворотливых змей - торговцев нефтью - воды хватает лишь на рюмку; но они знаю все возможные способы, как утолить жажду тех, кому не хватает ответов.

Самые темные моменты возникают в расселинах, к которым мы стараемся не приближаться. Мы тащимся сквозь череду событий и встреч, отчаянно уцепившись за тарзанку в страхе отпустить ее. Тем временем ирония, которая является нашей сутью, просачивается в эти самые трещины. В результате часть нашего личного дерьма изливается на других. Так испорчены ли мы нашей средой - или же окружены порчей? Что первичнее: разногласия или судьба? Да пусть нас всех утянет эта неудовлетворенная трясина, мне до этого нет дела. Я надеюсь, что мир подхватит вирус. Я надеюсь, что мир однажды проснется без печенки после того, как проститутка накачает его наркотой, - он, мать его, вполне заслуживает этого, ведь он меня бесит.

Но, знаете, я сочувствую. Я понимаю. У нас у всех есть проблемы. У нас у всех бывают дни, когда то, что мы едим, больше смахивает на собачий корм. У нас у всех бывают дни, когда появляется такое чувство, будто над нашим ртом табличка "мочиться сюда". В эти особые дни мы все склонны метать друг в друга огненными кинжалами из наших глаз. Души мира кричат в муках, и все они говорят одно и то же: "Отвали и сдохни".

Единственное, о чем нужно помнить, - это то, что вы не одиноки во всем этом бардаке. Мы все проходим через одинаковые ситуации, и мы все ждем момента, чтобы выпустить пар. Если это означает, что все мы грешники, тогда послушайте, грешники, присаживайтесь на пол, устраивайтесь поудобнее. Придвиньтесь поближе друг к другу. Не стесняйтесь. Всем удобно? Отлично. Как вам это: мы грешим потому, что нам говорят, что мы грешим. Поэтому, говорю я, хватит с нас слушать. Мы просто отключим их волну, как у местного радио. Мы все должны прикинуться в меру глухими, когда дело доходит до безумий пастырей и религиозных фанатиков. Но, может быть, просто дело во мне. Так уж вышло, что я - циничный сукин сын. Эта страшная сказка на ночь, под названием Библия красива и все такое, но она - не больше, чем пыльный том из пыльных времен. И пусть Ветхий Завет - это та же Тора. Христианам настолько не хватает воображения, что они заимствуют и воруют для собственной религии. Они думают, что выходят сухими из воды, но они просто заврались. Благоверные евреи смотрят на христиан так же, как христиане смотрят на мормонов.

Вы хотите знать, что выводит меня из себя?

Вы все, вашу мать, выводите меня из себя.

У меня кишки заворачиваются от того, как сильно вы все пытаетесь иметь друг друга. Вы причиняете мне физическую боль, потому что мы все сидим на этой скале уже примерно 200 000 лет, а вы до сих пор не можете разобраться в своем дерьме. Все вы печальные, голодные, изможденные, жалкие сгустки аномального клеточного воспроизводства, и я по-прежнему не могу привыкнуть к мысли, как сильно вы все похожи на меня. Самого по себе этого достаточно, чтобы захотеть вырвать глаза из своих глазниц и сказать всем, что это "дыры наслаждения" как в секс-шопе, но факт, что вы все удовлетворены, что вы, вашу мать, со всем согласны, делает это невыносимым. Если бы у вас было не две ноги, а больше, вы бы лазили по стенам. Если бы у вас было более двух глаз, от вашего дыхания все равно несло бы отбросами.

Так знаете ли вы, что я делаю? Я впитываю всю дурную энергию, которую вы бездумно разбрасываете вокруг, словно сперму на вечеринке в студенческой общаге, и я обращаю ее себе на пользу. Я забираю все ваше дерьмо, весь ваш пот, всю вашу чертову ненависть, я коплю все это; и однажды, когда вы будете слишком поглощены своей обычной возней друг с другом, я, мать вашу, заставлю вас подавиться всем этим. Я не знаю, как. Я не знаю, когда. Если бы я мог заставить весь мир смотреть "Стриптизерш" (кинофильм Пола Верховена о мире шоу-бизнеса – ред.) до конца своей жизни, я бы не был столь желчным по отношению ко всему этому. Но, так как это невозможно, я буду ждать. Что касается меня, я в данный момент не разговариваю с тобой, мир. Я знаю, знаю, - я преодолею это, пусть и не скоро. Еще очень и очень не скоро, черт возьми.

Вы знаете, почему я такой злой?

ВЫ злите меня.

Это делает меня грешником.