Семь столпов мудрости

Позднее я прилег в тени одного из автомобилей и заснул. Все арабы пустыни и пролетавшие турецкие аэропланы, которые бомбардировали нас, не могли нарушить моего мирного отдыха. В огне событий люди стали лихорадочно-неутомимыми, но сегодня мы счастливо закончили наш первый набег, и мне было необходимо отдохнуть перед следующими походами. Как и всегда, я заснул как убитый, лишь только лег, и проспал до полудня.

Помощь Королевского Воздушного Флота

Со стратегической точки зрения наша задача заключалась в том, чтобы оставаться в Умтайе, дававшем нам господство над тремя железными дорогами Дераа. Если бы мы продержались тут еще неделю, то задушили бы турецкие армии, как незначительны бы ни были успехи Алленби. Однако с тактической точки зрения Умтайе являлся опасным местом. Слабый отряд, состоявший исключительно из регулярных войск без прикрытия партизан, не мог без потерь удержать его, и все-таки мы должны были пойти на это, даже если бы беспомощность наших воздушных сил продолжала оставаться очевидной.

У турок было по крайней мере девять аэропланов. Мы расположились лагерем в двенадцати милях от их аэродрома, в открытой пустыне, возле единственного источника воды, с большими табунами верблюдов и лошадей, которые по необходимости паслись вокруг нас. Первая же турецкая бомбардировка казалась достаточной, чтобы переполошить партизан, являвшихся нашими глазами и ушами. Как только они прекратят свою службу и отправятся по домам, наша боеспособность будет подорвана. Тайиба, первая деревня, которая служила нам прикрытием от Дераа, находилась в таком же положении: она лежала беззащитная, содрогаясь под огнем многократных атак.

Если мы собирались оставаться в Умтайе, Тайиба должна была оставаться на нашей стороне.

Прежде всего мы должны были получить воздушное подкрепление от Алленби, намеревавшегося на второй день послать в Азрак самолет с донесениями. Я решил, что мне полезно поехать и переговорить с ним. Я мог вернуться к 22-му числу. Умтайе продержалась бы до тех пор, ибо мы всегда могли обмануть вражеские аэропланы, передвинувшись к Ум-эль-Сурабу, соседней римской деревне91.

Но чтобы находиться в безопасности в том или другом месте, мы должны были удерживать инициативу в своих руках. Фланг со стороны Дераа был временно закрыт из-за недоверчивости крестьян. Оставалась Хиджазская линия. Мост на сто сорок девятом километре оказался почти восстановлен. Мы должны были вновь его разрушить и вместе с тем разрушить еще один мост на юге, чтобы преградить к нему доступ ремонтных поездов. Попытка Уинтертона, произведенная вчера, доказывала, что первая задача требовала участия войск и орудий. Вторая могла быть осуществлена путем набега.

Итак, я заявил Джойсу, что египтяне и гуркхи92 возвращаются в Акабу, и попросил одолжить мне бронированный автомобиль, чтобы отправиться с ними и сделать все, что могло быть сделано. Мы отыскали Насира и Нури Сайда и сообщили им, что я вернусь 22-го числа с боевыми самолетами. Это избавит нас от турецких воздушных истребителей и вражеских бомб.

Приключения и подрывные работы этой ночи прошли в фантастическом беспорядке. При заходе солнца мы двинулись к открытой долине в трех милях удобного пути от железной дороги. Нам могли угрожать неприятности со стороны станции Эль-Мафрак. Мой броневик в сопровождении «форда» лейтенанта Джунора должен был охранять этот фланг против вражеского наступления. Египтянам предстояло двинуться прямо к железнодорожному полотну и взорвать свои снаряды.

Мое руководство потерпело полную неудачу. Мы блуждали в течение трех часов в лабиринте долин и не могли найти ни железной дороги, ни египтян, ни нашего исходного пункта. Наконец мы заметили какой-то огонь и, поехав в его направлении, очутились против Эль-Мафрака. Мы услышали пыхтение паровоза, отходившего от станции на север, и погнались за ним, надеясь захватить его, пока он не доехал до разрушенного моста. Не успели мы нагнать его, как раздались далекие взрывы тридцати снарядов Пика.

Несколько верховых стремглав проскакали мимо нас, направляясь на юг. Мы обстреляли их. Патрулирующий поезд вернулся, отступая с всевозможной скоростью перед опасностью, грозившей ему от снарядов Пика. Мы помчались бок о бок с ним, открыв огонь из нашего орудия Виккерса по товарным вагонам, а Джунор осыпал их во мраке зеленым градом трассирующих пуль из своего пулемета Льюиса. Завывания турок, пришедших в ужас от этой световой атаки, заглушили нашу стрельбу и грохот паровоза. Турки яростно отстреливались, и внезапно наш огромный автомобиль засопел и остановился. Неприятельская пуля пронзила незащищенную часть резервуара с бензином, единственное небронированное место на всем автомобиле. Мы потеряли час, чтобы заткнуть пробоину.

Покончив с ней, мы поехали вдоль безмолвного железнодорожного полотна, но не могли отыскать наших друзей. Поэтому, отъехав на милю, мы остановились, и я наконец мог выспаться в течение трех часов, оставшихся до рассвета.