Семь троп Питера Куинса

— Хватит орать! — оборвал его Питер. — Обо мне можно узнать больше с одного взгляда, чем о тебе за тысячу лет. Однако хватит рыпаться, дядюшка Дэн. Чем дольше я на тебя смотрю, тем больше мне хочется привязать тебя вон к тому дереву и оставить распутывать веревки, а?

Побледнев, горец окончательно умолк. А Мэри словно подменили. Она помчалась вниз по склону, и вскорости Питер услышал, как она распевает в одном из корралей. Потом галопом понеслась обратно на крепкой чалой кобылке. Подскакав к дому, бросила поводья и, соскочив с седла, побежала внутрь. Через пять минут появилась снова с узелком под мышкой.

— Мэри, это все твое имущество?

— Ага.

— Если бы было время, — сказал Питер, обращаясь к дядюшке Дэну, — я бы поговорил с тобою плеткой. Такой разговор ты бы понял. Но нам некогда. Однако запомни следующее: если вздумаешь за нами погнаться, я остановлюсь в ближайшем городке и расскажу там, как ты обращался с Мэри. Они, дядюшка Дэн, воздадут тебе по закону и кое-что в придачу. Заруби это себе на носу… а пока — гуд-бай!

Мэри вскочила в седло, и в следующий момент их кони, стуча копытами, во весь опор мчались по дороге; на случай если дядюшке Дэну вздумается сбегать в дом за ружьем, следовало быть подальше. Позади не раздалось ни выстрела.

Глава 6 ПОД ЗВЕЗДАМИ

Но веселый азарт приключения, ожидание погони, милое личико скакавшей рядом Мэри — все это оказалось ничто по сравнению с восторгом от езды на сером красавце. Злой Рок мчался словно ветер — легкой, ровной рысью. Пританцовывая, спускался но крутым каменистым склонам и как бы парил на равнине. Когда они, взобравшись на одну из вершин, придержали коней, чтобы оглядеться и обдумать положение, Злой Рок дышал, будто и не участвовал в бешеной скачке, тогда как бедная чалая стояла вся взмыленная.

— Если я теперь вернусь… — начала Мэри.

— А зачем?

— Но куда мне ехать, Питер?

— Куда захочешь.

— У меня же нет другого дома.

— Родственники есть?

— Только сестра матери в Кинси-Сити.

— Почему бы не поехать к ней?

— Откуда мне знать, будут ли мне рады?

— Не найдется на свете такого человека, который не обрадовался бы тебе.

— Питер, зачем ты так?

— Потому что это правда.

— Перестань!

— Мэри, если бы я имел зеркало, я бы быстро тебя убедил.

— Питер, ты заставляешь меня краснеть.

— В таком случае я ужасно рад. Это все равно что…

— Что?

— Мэри, — оборвал себя Питер, — со сколькими ребятами ты знакома?

— За последние четыре года… ни с одним!

— Тогда никто не говорил тебе ничего такого…

— Что, например, Питер?

— Когда найдем местечко получше, постараюсь тебе объяснить.

Тут, будто догадавшись, что он имеет в виду, она пустила чалую вперед. Питер тронул следом Злого Рока. Его не оставляло ощущение, что отныне он полностью овладел сердцем Мэри и та будет так же покорна ему, как послушно скачущая в темпе, задаваемом Злым Роком, чалая кобылка. Даже когда Мэри, пригнув голову, подстегивала чалую, Питер не сомневался: скажи он одно лишь слово, как она, радостно смеясь, обернется и одарит его счастливым взглядом. И Питер упивался своим могуществом!

Он принялся размышлять о девушках вообще. Решил, что все зависит от того, как к ним подойти. В данном случае, чтобы завоевать доверие Мэри, оказалось достаточно одной встречи. И все же, заговори он с ней так, как тогда с той, первой, Мэри, его, несомненно, ожидала бы неудача. Каждая девица — что твой музыкальный инструмент, на разных инструментах играют по-разному. И Питер чувствовал в себе безграничные способности находить ключик к любой.

Возможно, прежде всего благодаря тому, что Питер был еще очень молод, а юнцу свойственна доля самонадеянности. Но как бы то ни было, он мысленно клялся, что постарается сделать для Мэри все, что в его силах. Простая жалость уступила место более заботливым мыслям; на него вдруг нахлынула такая волна смешанной с грустью нежности, что он сам поразился охватившему его чувству.

В полдень они пообедали жареными белками, которых из револьвера Томаса настрелял опытной рукой Питер.

— Что будем делать, когда нас нагонит дядюшка Дэн? — дрожа от одной мысли, воскликнула Мэри. — Что будем делать, когда нас арестуют за кражу…

— Сдается мне, что дядюшка Дэн больше никогда тебя не тронет, — заверил ее Питер.

— Ты уверен?

— Если мы расскажем о его делах, ему от позора придется убираться из этих мест.

При всей видимой уверенности, он всю дорогу поглядывал назад. Только к вечеру они добрались до деревни, стоявшей у железнодорожной ветки, идущей в Кинси-Сити. И только теперь, когда они ехали по улице, пересекая полосы света, лившегося из незавешенных окон и открытых дверей, Питер почувствовал, что игра выиграна, и ослабил бдительность. Они записались в засаленной книге постояльцев крошечной гостиницы; Питер прочел, что ее зовут Мэри Ингрэм, а она в свою очередь узнала, что он — Питер Куинс.

— Полагаю, — заметил портье, — вам нужны смежные номера, поболтать через стеночку?