Семь валькирий: шкатулка Эофии (СИ)

Ежели вы является поклонником пушистых очаровательных созданий, коих принято именовать кроликами, вы бы непременно нашли в этой личности своего лучшего друга, если не свою любовь. Представьте пред собой аккуратную чуть вытянутую мордочку, покрытую шелковистой, сероватой шерсткой, представьте маленький розоватый носик, что забавно вздрагивает, стоит человеческому пальцу неосторожно коснуться едва заметных усов, вообразите длинные висячие ушки, большие темные глаза, а теперь, когда вы уверены в очаровательности этого создания, подставьте к нему человеческое тело, ноги которого выглядят конечностями заячьими, нежели кроличьими. Безусловно, Крогис выглядит необычно и поначалу кажется, что по улице идет опечаленный ученик мага, коему поручили превратить себя в кролика, а он справился лишь частично, однако, на деле Крогис является тем, кого на грубом людском языке называют зверочеловеком. Он всегда опрятно одет, очень любит листья салата с морковью, а также часто замирает по ночам на месте, недвижно смотря в точку на стене, но при всем при том Крогис обладает характером тяжелым, и, если позволите выразиться, дотошным. Он чрезмерно пунктуален, излишне серьёзен и до безобразия правилен, считая своим долгом нести свои знания в народ, даже если тот подобного не просит. И будьте уверены, после разговора с Крогисом, у вас не останется ни сил, ни мыслей, ни, возможно, желания жить, ведь порой кролик излишне депрессивен, полагая, что в этой жизни всё тщетно и предопределено. Из-за этого он не очень популярен у женщин, однако, не расстраивается, ведь Крогис давно женат на очаровательной крольчихе, чей скверный характер вынудил мужчину согласится на моё сопровождение.

И всё же я вновь меняю порядок рассказа, начиная с того, что исконно кажется интересным мне самой. Позвольте мне начать сначала, имя моё Эофия, и вот уж как три года я путешествую по миру. По моему отнюдь не сильному, и даже хрупкому телу бежит кровь трех рас, что издавна населяют этот свет: демонов, русалок и фениксов. Услышав подобное, вы наверняка захотите узнать, как же я выгляжу, решив про себя, что внешность моя по странности сравнится с самим Крогисом, но честно заявляю, что выгляжу я вполне по-человечески. Я похожа на своего отца, и, опуская хвастовство и гордыню, спешу сказать, что отец мой не кто иной, как предводитель фениксов, что немногочисленным народом обосновались в Северных горах, а потому особа я в некотором плане знатная, отчасти из-за того, что наследницей я являюсь единственной. Не стоит сомневаться в том, что отец не был доволен моим решением о путешествии, и видно это по тому, что сопровождение, им подобранное, у меня очень колоритное, впрочем, наши с ним мысли имели ужасное свойство не сходиться, и разрешение на путешествие было выбито завидным упрямством с моей стороны. Но довольно обо мне, у нас непременно будет время на продолжение, а ныне вечер плавно сменяется ночным мраком и надобно искать ночлег.

Обыденно небольшие таверны охотно предлагают свои вторые этажи с множеством простеньких комнат, и не стоит вертеть носом пред пыльными полами да скрипящими жесткими кроватями, ведь отдадите вы за ночевку один серебряный. Радость для путешественника найти таверну недорогую и включающую в оплату завтрак иль ужин, и есть одно негласное правило, по которому заведения эти расположены непременно на улочках скрытых и удаленных. Гостиницы центральные поистине скупы и безжалостны к путникам обедневшим и уставшим, и не стоит один золотой кровати более теплой и комнаты красивой. Есть нечто азартное в том, чтоб выбрать ночлег в чужом незнакомом городке, и чувство это сродни игре в лотерею, когда среди множеств деревянных вывесок должен ты поставить свою монету лишь на одну стойку. Не судите строго и предвзято, но в подобном вопросе следую я лишь за интуицией, останавливаясь напротив того здания, что кажется мне наиболее приятным. И сейчас, неспешно бредя вдоль одной из мощеных камнем улочек, я внимательно вглядывалась в висевшие над дверьми вывески, часть из которых была ужасно старой и выцветшей.

— Слышал я об этой таверне, вокруг неё плохие слухи водятся, — тихим голосом проговорил Крогис, дергая носом в сторону небольшой постройки с большими буквами «Хна и басма», — поговаривают, что это настоящий притон для контрабандистов.

— А ты и веришь этому, — не сдержала я усмешки, припоминая тот случай, когда Крогис назвал опасной таверну «У тетушки Тильды», посчитав, что это та самая Тильда, прославившаяся на страну своими умелыми кражами. Обнаружив за стойкой доброжелательную, но глуховатую пожилую женщину, я долго смеялась над недоверчивостью кролика, а тот и обиделся. «Вот обкрадут тебя, тогда и начнешь слушать умного Крогиса» — нередко повторял он себе под нос, забывая о шествующем рядом Орисе, что являлся ходячим талисманом от нападений, краж и даже сглазов.