Семь Замков Морского Царя

Дама Вероника приблизилась к статуе Святого Антония, и ее взгляд упал на подношение Иветт. В глазах дамы вспыхнула жадность; она разбиралась в грибах, и хорошо представляла, что тушеные в масле грибы с небольшим количеством перца и лука могут быть прекрасным лакомством.

Не колеблясь ни минуты, она быстро переложила грибы с подножья статуи святого в свою огромную плетеную корзинку.

— Какой у меня будет замечательный ужин! — пробормотала она, отходя от статуи.

Может быть, это была всего лишь игра света, проходящего через витражи, за которыми начинались сумерки, но похоже, что Святой Антоний понимающе улыбнулся.

* * *

Рогатики — это прекрасные грибы, но случается, что в их благородном семействе оказывается гриб с не самым лучшим характером; в результате, человек, съевший его, испытывает сильные боли в желудке, к счастью, не приводящие к более серьезным последствиям.

Сытая и довольная дама Вероника уснула, продолжая во сне лакомиться грибами. Внезапно она проснулась, почувствовав, как свирепый хищник вцепился ей во внутренности.

— Господи, я, наверное, отравилась! — перепугалась она — Я умру, и мне нужно скорее исповедоваться перед смертью, чтобы не попасть в ад!

Пришедший к ней священник выслушал даму Веронику и сразу догадался, что во всем виноват рогатик; он также знал, что этот гриб, хотя и не всегда безобидный, никогда не бывает безжалостным.

— Я отпускаю вам грехи, — строго сказал он, — но, в качестве наказания, вы должны будете выполнить девятидневный молитвенный обет и зажечь три свечи на алтаре Святого Антония.

— Я обещаю ему шесть свечей! — простонала Вероника.

Таким образом, вместо букета маргариток Иветт обеспечила Святому Антонию раскаяние грешницы и шесть свечей у подножья.

Сорока Святой Марии (La pie de la Sainte Vierge)

— Пути господни неисповедимы… — начал кюре Шарметта. Это был красивый старик, прямой, как жердь и улыбчивый, словно этот чудесный июньский день, в который он принялся рассказывать мне свою историю.

— Моя церковь бедна, но я никогда не переживал по этому поводу. Разве наш спаситель не родился в хлеву? Тем не менее, меня огорчало отсутствие в церкви статуи Девы Марии, которой я особенно предан.

Я прервал его:

— Позвольте, господин кюре, в церкви имеется статуя Святой Матери Божьей, которой я только что восхищался; она удивительно прекрасна, и вряд ли церковь может мечтать о чем-либо большем!

— Да, она обошлась нам в целое состояние! — с гордостью сообщил святой человек.

— А вы говорите, что ваша церковь бедна!

— Она действительно бедна; но, позвольте мне закончить мою историю, которая одновременно является историей этой статуи.

Я на свои деньги приобрел небольшую статую из гипса, раскрашенную кричащими красками, и поместил ее в небольшом приделе, где находятся сведения о приношениях по обету. Вы можете увидеть ее слева от исповедальни.

Конечно, на этом я не остановился, и, когда я смотрел на эту статую, мне всегда казалось, что я еще не поместил в своей церкви образ, достойный нашей святейшей покровительницы.

У меня не было денег, но я мог молиться, и я не переставал взывать к помощи Господа… Да, я мог только молиться… Должен признаться, что я надеялся на небольшое чудо, но об этом лучше промолчать!

Однажды, уже в сумерках, я вышел погулять. Бредя по полю, я читал свой требник, когда услышал выстрелы из ружья.

Это были егеря, уничтожавшие сорок в соседнем лесу.

Они выбирали дерево, на верхушке которого можно было видеть сорочье гнездо. Потом они стучали по стволу и ждали, подготовившись к стрельбе, когда испуганная птица вылетит из гнезда, чтобы застрелить ее.

Когда я приблизился, раздался выстрел, и раненая сорока с белой грудкой, выпачканной в крови, упала к моим ногам.

— Раздавите ей голову сапогом, господин аббат, — крикнул мне кто-то из стрелявших.

Я погрозил им пальцем.

— Как вы осмеливаетесь предлагать мне убить несчастное божье создание! — упрекнул я охотников.

Один из егерей пожал плечами и крикнул, грубо засмеявшись:

— Хорошо, забирайте ее и научите говорить, а потом она начнет таскать у вас серебряные предметы!

— Я последую вашему совету, хотя и должен сказать, что у меня в церкви нет изделий из серебра!

Я унес раненую птицу и позаботился о ней. В результате она не только полностью поправилась, но и привязалась ко мне.

У меня никогда не было собаки такой верной, как эта сорока; она повсюду следовала за мной в доме, в саду и даже в церкви. Я очень привязался к этой красивой и умной птице.

Время от времени она улетала на несколько часов, но всегда возвращалась до наступления ночи.

Да, сорок считают воровками… Но их нельзя упрекать в этом, потому что Бог создал этих птиц, наделив их интересом ко всему блестящему.

Наблюдая за моей сорокой, я постоянно замечал, как она потихоньку притаскивала откуда-то то блестящий гвоздь, то кусочек стекла или фаянса, или даже обрывок фольги.

Однажды мне пришло в голову поинтересоваться ее кладовой… Представьте мое удивление, когда я узнал, что она хранила свои сокровища в полом основании статуи Девы Марии!