Семейка Лампри. Танцующий лакей

Роберта рассмеялась. Затем, подняв глаза, увидела, что ее знакомый тоже улыбается.

— Все в порядке?

— Лучше не бывает, — радостно отозвалась она.

II

Корабль подходил все ближе к пристани, и общность, связывающая пассажиров все эти недели, постепенно распадалась. Они отдалились друг от друга, их разговоры становились натянутыми и несвязными. Роберте и сам корабль стал казаться незнакомым. Ее переполнял восторг ожидания встречи с друзьями, но все равно было немного грустно. Первое путешествие по морю девушке очень понравилось, и вот теперь от пристани, где столпились встречающие, корабль отделяла лишь полоска грязной воды. Некоторые махали платочками. Роберта напряженно высматривала среди них Генри и Фриду и не могла найти. И вдруг увидела. Они со свойственной всем Лампри скромностью стояли в сторонке, но тоже приветливо махали.

Генри на первый взгляд почти не изменился, а вот Фрида за прошедшие четыре года удивительно преобразилась. Вместо неоформившейся школьницы Роберта увидела уже вышедшую в свет молодую двадцатилетнюю женщину. Причем тщательно ухоженную красавицу. Они с братом сильно отличались от остальных встречающих на пристани. Генри был без шляпы, и Роберте, привыкшей к коротким новозеландским прическам, подумалось, что волосы у него чересчур длинные. Но выглядел он мило, сияя радостной улыбкой. Роберта энергично замахала в ответ. Ей показалось, что они задумали какую-то шутку. Тем временем на берег с оглушительным грохотом спустили трапы, и по ближайшему на борт сразу поднялись пятеро в котелках.

— Нам придется подождать, как обычно, — произнес знакомый. — Смотрите, что эти двое там вытворяют? Они что, спятили? Смотрите.

Он показывал на Генри и Фриду, которые высунув языки и округлив глаза, ритмично притопывали и махали руками.

— Потрясающе! — воскликнул знакомый. — Кто они такие?

— Мои друзья, — ответила Роберта. — Это они так приветствуют меня. Боевым танцем маори. Называется «хака».

— Очень забавно, — согласился знакомый.

Роберта за его спиной тоже поспешно исполнила несколько движений «хака». Генри и Фрида привлекли внимание почти всех пассажиров и встречающих на пристани.

Закончив «хака», они повернулись спиной к кораблю и наклонили головы.

— А теперь что они делают? — спросил знакомый.

— Не знаю, — ответила Роберта, начиная нервничать.

Наконец барьер убрали, и толпа встречающих ринулась по трапам. На несколько секунд Роберта потеряла Лампри из виду. Но когда люди вокруг нее начали смеяться и показывать пальцами, она увидела своих друзей. Они поднимались на борт, выразительно жестикулируя. На их лицах красовались карнавальные носы и бороды.

— Интересные у вас друзья, — задумчиво проговорил знакомый.

Пассажиры двинулись к трапам, и Роберта затерялась среди них, ведь большинство были выше ее ростом. С колотящимся сердцем она смотрела им в спины, прислушиваясь к приветственным возгласам, а затем внезапно оказалась в объятиях Фриды и Генри. На нее пахнуло духами.

— Привет, дорогая! — воскликнули они разом.

— Ну как тебе наш танец? — поинтересовалась Фрида. — Как видишь, мы ничего не забыли. И здорово, что ты приехала!

Вопросы сыпались один за другим;

— Ты осознаешь, что прибыла на родную землю, старую добрую Англию?

— Как прошло плавание? Без морской болезни?

— Пойдем, или ты хочешь на прощание поцеловать капитана?

Роберте казалось, что все это сон. Долгое стояние в очереди на таможню, где она встретилась со знакомыми, с которыми уже распрощалась. Перетаскивание чемоданов к большой машине, ожидающей за пристанью. Ей вдруг стало стыдно за большое количество багажа. И вообще все эти сменяющие друг друга события пока не укладывались в ее сознании. Широкая, довольно неопрятная улица, застроенная унылыми домами. Это что, и есть Лондон? Фрида сказала, что они в Ист-Энде, рабочих кварталах столицы. Лайм-хаус, Поплар. Названия знакомые, но Роберта представляла эти места совсем иначе, а тут такая бедность и грязь. Затем въехали в Сити, и она увидела Мэншн-Хаус, резиденцию лорд-мэра, где в Египетском зале устраивают официальные приемы, потом мелькнули купола собора Святого Павла, следом Флит-стрит, улица британской прессы.

Роберта смотрела в окно, с трудом веря в реальность происходящего. За время, проведенное в плавании, она привыкла к шуму океана, но он не шел ни в какое сравнение с грохотом лондонских улиц.

— Нам еще ехать и ехать. — Фрида вздохнула. — Ты знаешь, Робин, а я ведь собралась стать актрисой.

— Она могла догадаться, — заметил Генри, — по тому, как ты ходишь. Ты обратила на это внимание, Робин? Она теперь двигается мягко, как будто плывет. А войдя в комнату, картинно прислоняется спиной к двери.

Фрида улыбнулась:

— Ну и что такого? Да, я стараюсь двигаться красиво. Это у меня в крови.

— Она посещает одно место, где обитают молодые люди с всклокоченными волосами и накинутыми на шею длинными шарфами, — продолжил Генри, — чтобы выслушать их восторги по своему поводу.