Семейная хроника. Том 2

Володя купил универсальные ласты с затяжными резиновыми рифлёными ремешками. Эти ремешки закрепляют ласты на любой ноге. Они затягивают ноги в ластах через два прямоугольных кольца. Потеряться ластам под водой при таком закреплении сложно. Ещё сложней разуться под водой! Сучок от яблони поймал меня за эти прямоугольные кольца! И снять нельзя, и освободиться от плена нельзя! Попался сам как рыба на крючок! Только она у себя дома, а я там чужой! Пришлось быть значительно дольше под водой, чтобы вырваться из плена!

Вот тут в который раз говорил спасибо Создателю за свои «меха»! Так иногда отец называл лёгкие. Это отметили и в военкомате, когда проходил комиссию. От удивления даже ещё раз заставили выдувать измеритель объёма лёгких.

Когда я с большим трудом отломил ветку яблони, которая была очень прочной и выбрался на берег вместе с ней зацепленной за ласту, отец сразу по расцарапанным рукам понял всё и ахнул!

– Я так и подумал! Что-то уж очень долго!

Пошли домой. Накачали резиновую лодку и, учитывая горький опыт, без маски и ласт в несколько приёмов с ножовкой отрезали сучок! Где там распутать леску под водой! Если на берегу позже еле распутали!

От матери всё это скрыли. Секрет остался между мной отцом и Володей!

Когда отсоединились от яблони и подплыли к берегу, то думали, что карп сорвался и ушёл!

Вдруг у берега отрезанный сучок начал ходить из стороны в сторону! Отец в трусах и в валенках схватил сачок и начал носиться по берегу:

– Тяни, тяни, полегоньку! Сидит всё ещё на крючке!

Зрелище было офигенное! В трусах и в валенках!

Я не выдержал и захохотал!

– Да не грохочи ты, жеребец!

Как будто от моего смеха карп может испугаться и оторваться!

Дальше заржать, как жеребец, по-настоящему был ещё больший повод!

Отец, забыв про одетые валенки на ногах, влетел для «надёжности» в воду выше колен и сачком подцепил рыбу!

– Ты чего, забыл про валенки-то на ногах!

Но отец уже довольный благополучным исходом с улыбкой до ушей радостно выливал воду из валенок:

– Плевать! Высохнут.

Очень хотелось показать тот улов. Была фотография. Эти рыбины лежат в эмалированном тазу, а хвосты свисают на землю. Когда взвешивали, вес каждой рыбины был более 4-х кг! По известным причинам гости из сиротеющего дома стали развозить эти фото на память по своим домам.

Жаль, если то фото не удастся найти. Я вспомнил анекдот про рыбака, рассказывавшего про свою рыбалку и размеры пойманных рыб. Друзья связали ему руки и попросили ещё раз рассказать про размеры пойманных рыб. Он повторил то же самое, но когда дошёл до размеров пойманных рыб он сделал пальцами рук буквы «О» и сказал, что рыбы были вот с такими глазами.

Чтобы развеять сомнения в описываемых событиях, я оцифровал уцелевшие слайды.

Эпилог

О, как бы хотелось испить по глотку воды из каждого лесного и каждого полевого родников!

Ведь это вены моей Родины, которыми она живёт и даёт жить другим! Маша Распутина и Олег Газманов душевно выразили мои чувства любви к родным местам. К сожалению, провода поездов тянут обратно от Кевды.

Я останусь с тобой!

Ты унёс все мои надежды,
Ты унёс всё, о чём мечтала,
Всё унёс, а меня оставил
В царстве слёз.
Ты хотел всё забыть и бросить,
Разрубить узел всех вопросов,
Но тебя самого уносит
В царство слёз.
Я останусь с тобой, Даже если не хочешь,
Я останусь с тобой
В сладком запахе влажных волос.

Брат Володя. Подарки речки. Наш дом.

Разобью твой покой,
И в бессонные ночи
В твои вены вольюсь
Той рекой, что течёт
В царство слёз.
Я каждый день
Провожаю взглядом поезда,
Что бегут на запад;
Провода тянут их обратно
В царство слёз.
Ты не знал,
Разрывая узы, что разрыв
Открывает шлюзы той реке,
Что тебя уносит
В царство слёз.
Я останусь с тобой,
Даже если не хочешь,
Я останусь с тобой
В сладком запахе влажных волос.
Разобью твой покой,
И в бессонные ночи
В твои вены вольюсь
Той рекой, что течёт
В царство слёз.

Легенды

Хочу донести до вашего внимания некоторые истории произошедшие в Кевде. Эти истории трудно назвать легендами и также трудно представить былью. Постараюсь преподнести их максимально близко к изначальному озвучиванию, поэтому придётся иногда отойти от литературного языка и перейти на язык «Кевденский».

Эти события были задеты ранее в разных рассказах, но без акцентирования на них внимания.