Что может получиться, если этого не сделать? «Забыл» превратится в привычку не задумываться. Вырабатывается самое опасное – лень думать. Это состояние в условиях школы обычно характеризуют так: мальчик способный и, если бы захотел, был бы отличником.
Вторая ситуация.
Юра играет с детьми. Ему пора есть. Но он не бросит игру из-за еды. Он боится оторваться хоть на несколько минут от деятельности, которая доставляет ему огромное удовольствие. И сколько обиды, даже злости рождается у малыша, когда мать насильно уводит его в дом: «Я не буду есть! Я не люблю суп! Я больше никогда не буду играть!.. Я буду стоять в углу!..» В этих словах не только чувство обиды, но и сознание «фатальности», всесильности окружающих обстоятельств. Убежденный в несправедливости взрослых, ребенок возбуждает в себе мрачные чувства. «Вот возьму заболею и умру», – говорит он. Мать пытается успокоить: «Такой пирог на столе, а ты умирать собрался…»
А мальчик говорит серьезно, он уже видит себя в постели, окруженным испуганными родными. Все ему обещают: «Будешь играть, сколько захочешь, только выздоровей…» И что интересно: через каких-нибудь несколько минут жуткие образы безвременной его кончины вытеснены приятно щекочущими в носу запахами супа, пирогов и прочей снеди. «А умирать не стоит, – смеется мать, – лучше помыть руки и за стол». После обеда мальчик опять убегает к друзьям.
Зачастую родители не замечают, каким тоном они говорят с детьми, как спрашивают о полученных отметках, вообще о школьных делах, как предъявляют требования, как радуются удачам или выражают свое огорчение.
Еще одна ситуация.
Юра уже долгое время занят игрой. Мать говорит: «Пойдем книжку почитаем». Сын увлечен и отвечает, что никаких книжек он не хочет. «Ты ведь не знаешь, какая книжка. Про тигров, бегемотов и четырех котов… Почитаем, а потом займемся одним интересным делом. Впрочем, если не хочешь…»
Сын догоняет мать: «Скажи, какое интересное дело? Ну скажи! Ты обманываешь?» – «Разве я когда-нибудь тебя обманывала?» И сын соглашается: сначала читают книжку, потом готовятся к приходу отца: у него сегодня день рождения, надо успеть испечь пирог, накрыть праздничный стол…
Зачастую родители не замечают, каким тоном они говорят с детьми, как спрашивают о полученных отметках, вообще о школьных делах, как предъявляют требования, как радуются удачам или выражают свое огорчение. Все эти «как» и есть область педагогического искусства, стиля взаимоотношений родителей и ребенка. Следует различать форму и содержание этого стиля. По тону здесь может быть много оттенков, начиная от простовато-грубоватого до нежно-интимного. В одной семье обычны поцелуи и объятия, в другой «нежностей» стыдятся. В одной семье пользуются уменьшительно-ласкательными обращениями, в другой культивируют мужественную суровость, подчеркнутую строгость. В одной предпочитают деликатные выражения, условности, в другой называют вещи своими именами.
Все это разные формы отношений, содержанием которых может быть подлинный гуманизм, основанный на взаимоуважении и взаимопонимании.
Дети же обладают исключительной способностью распознавать за любой формой общения суть его содержания, то есть истинное отношение к себе.
Дети же обладают исключительной способностью распознавать за любой формой общения суть его содержания, то есть истинное отношение к себе.
Мы рассказали о том, как Мария Алексеевна, пользуясь разными приемами, игровыми методами, правильно сформулированными требованиями, приучала Юру к определенному порядку, воспитывала в нем способность понимать необходимость тех или иных занятий. Она сознательно переключала внимание и энергию мальчика на те виды деятельности, которые должны были прививать сыну полезные привычки, чувство долга. Она не строила иллюзий на тот счет, что воспитанность придет сама по себе, явится ответом на ее любовь к мальчику. А вот Анна Ивановна все позволяла Вовке и эту свою нетребовательность рассматривала как проявление доброты, которую впоследствии должен будет оценить сын.
6. Общение со сверстниками – важнейшее условие нормального развития ребенка