Семейная педагогика. Воспитание ребенка в любви, свободе и творчестве

Именно в эти годы зреет женственность. Филигранную утонченность приобретают интонации, в которых можно уловить самый разный подтекст (десятки оттенков понятны подружкам – и ни один не доступен взрослым). Все идет в ход – полуулыбки, полукивки, полунамеки. Четверть тона, три четверти тона в слове «нет» и еще больше в слове «да».

Ну а мальчишки в 12–13 лет? Они – мужчины? Вот уж нет! Их совсем по-иному занимает проблема человека в эти годы. Выяснение отношений? На это бесплодно-скучное, с их точки зрения, занятие нет смысла тратить время. И чего так мечутся девчонки, галдят, как сороки: этот так сказал, а тот эдак сказал! Ну и что – кто как сказал? Разве слова можно потрогать, запаять, завинтить?

Нет, у мальчишек свой ажиотаж. Предметный. Реальный. Весомый. Их влечет мир вещей, животных, камней, минералов, токов, полимеров, транзисторов. Все, чем можно измерить этот мир: разбить, разогнуть, расплавить – молоток, плоскогубцы, тиски, паяльник, огонь. Жизнь собак, змей, носорогов, лемуров. Визг и крик, шипение, лай, кудахтанье – все это формы познания мира одухотворенности живого…

И спорт: лыжи, футбол, хоккей, коньки, борьба.

И проба сил: «Я ему так дал!» «Если ты еще раз полезешь – схватишь…»

И ожидание: «Эх, скорее бы вырасти да на Луну слетать!» «Кончить бы восьмой класс и податься в экспедицию с геологами»…

И зароки: «Когда вырасту, ни за что на своих детей орать не буду!»

А как они относятся к «ажурным плетениям» своих юных однолеток-подруг? Чем-то привлекает их загадочность – чем? Понять, а тем более выразить словами – невозможно. Да, конечно, с девчонками здорово у костра, в походе, да и на перемене или на уроке хочется переброситься словом, хорошо бы в кино сходить!..

Но есть какая-то благоговейная нейтральная полоса, которую почему-то никто не решается переступить: здесь – мальчики, там – девочки, и вдруг резкая выходка, помчался сломя голову, толкнул, дернул. И возмущение девчонок: «Ненормальный!» И только кажущаяся разобщенность. Они неразлучны в мыслях, поступках. Они неразлучны и тогда, когда их разделяют стены и расстояния.

3. Заботьтесь о том, чтобы у ребенка были яркие и прекрасные мгновения – они-то и воспитывают. И если они связаны с собственным трудом, с раскованностью душевных сил – тогда им нет цены!

Эти мгновения творят Личность, Семьянина, Гражданина!

Взрослые знают только одно: по какому предмету спрашивали? Что поставили? Замечания были? (Не было.) И еще удар – покажи дневник! (Дневник – это камень на шее, это доносчик в собственном портфеле.)

А отец медленно читает замечания в дневнике: опоздал на второй урок, снова играл в футбол, явился на ботанику мокрый от пота, весь в грязи… И сидит мальчишка, как подсудимый. Он, гордость футбольной команды. Ах, какой он забил гол тогда, перед вторым уроком! Да за этот гол он бы согласился и на двадцать записей в дневнике. Он один пробился через защиту. И сам, с ходу, в угол! И ребята бросились обнимать. Да разве такое часто бывает? И понимает ли отец, что этот удар многое решил в его судьбе? В его отношениях с ребятами… Нет, другие заботы у мальчишек.

Но есть у девчонок и мальчишек нечто общее – это поэтическое состояние души, эта удивительная одухотворенность порывов. Если взрослый не постарается понять этой прекрасной детской поэтичности, если не сделает своей союзницей, ни о каком нравственном влиянии говорить не придется.

В двенадцать лет всплески душевной раскованности преобладают преимущественно в игре. Надо вносить эту духовную взволнованность в сферу занятий, учебы, общественной деятельности.

После того как вам удалось сделать союзницей поэтическую приподнятость ребенка и вы разделили все его восторги по поводу собак, носорогов, полимеров, бизонов, черепах, транзисторов, пенальти, – вы должны найти момент и предложить ему свою помощь. Там и тогда, где и когда она необходима.

Например, если у ребенка тройка по какому-либо предмету, он на уроке не может чувствовать себя спокойно. Он лишается радости учения. Его урок делится на две части. Первую часть он скован страхом: как бы не спросили, а вторую – он отходит от страха, расковывается и поэтому, разумеется, не слушает. Ждет перерыва, ибо перемена – это для большинства настоящая жизнь! Десять минут удивительной свободы, счастья, света, полная грудь воздуха – весь мир в твоей власти.

4. Приохотить к умственному труду – дело непростое. Надо запастись терпением

На уроках запоминают учебный материал в основном те, кто хорошо учится. Остальные проводят время так просто. А ваш сын тычет карандашом в лопатку соседа и шепчет какую-то чепуху, и тот оборачивается, и учительница делает замечание. Делает второй раз, третий…

Не станем продолжать возможное развитие событий…

Выведите ребенка из этого ужасного серого безмолвия!

Как это сделать?

Вы недовольны учителем?